Лавровый лист в попе, или куда побежала бабра
Прошел почти месяц с того вечера, как около 130-го квартала администрация и дума города Иркутска установили скульптуру бабра.
Напомним, что установка памятника вызвала возмущение культурной общественности: бабр расположен на месте старого лютеранского кладбища. Другой скандал был менее освещен СМИ: скульптуру установили на том самом месте, где почти 40 лет стоял камень с надписью «Здесь будет памятник декабристам». Своим демаршем городские власти ясно дали понять: памятника декабристам не будет.
В принципе, при определенной дозе на грудь, можно и бабра расценить в качестве памятника декабристам: вопрос ведь исключительно в художественном видении. Однако сама по себе скульптура сразу вызвала ряд серьезных вопросов к его «родителям».
Конечно, бабр как герб города не только имеет право на существование - он просто обязан быть в Иркутске. Более того - даже странно, как город до сих пор обходился без изображения собственного герба. Во всех областных центрах России подобные монументы стоят зачастую даже с послевоенных времен - впрочем, у властей Иркутска всегда был собственный, неординарный взгляд на жизнь.
И с этой точки зрения можно даже закрыть глаза на то, что бабр, по информации из художественных кругов, сделан вовсе не из бронзы, как развесисто рассказали иркутянам, а из банального китайского пластика. Так что скульптурой его можно назвать весьма условно - правда, в этом случае возникает весьма скользкий вопрос о стоимости этого пластикового чуда: ведь городские власти потратили на него целых восемь миллионов. Как говорится, на эти деньги можно все ЦК похоронить.
Предположение, что семитонный бабр - пластиковый, подтверждают и строители. При габаритах скульптуры 3,65 на 4 метра, если бы она была из бронзы, она весила бы более 50 тонн, и, само собой, дело не обошлось бы небольшим бетонным основанием и миниатюрным японским краном, использовавшемся в процессе установки. Само собой, и стоимость скульптуры была бы выше: только материал, 50 тонн бронзового лома, стоит около 6 миллионов рублей.
«Внешность» бабра вызвала серьезное недоумение, особенно у людей, более-менее разбирающихся в иркутской истории. Детский лепет представителей городской администрации о неком «геральдическом стандарте» вызывает исключительно смех: городская статуя ни с какого боку не обязана соответствовать геральдике. И она - существующая скульптура бабра - как раз не соответствует ни древнему изображению иркутского герба, ни современному.
Настоящую истерику у иркутян вызвал хвост скульптуры, который тут же окрестили «лавровым листом, воткнутым в анус». Впрочем, некоторым этот хвост больше напоминает перо, от чего не легче. Вообще, если рассуждать грамотно, то бабр - это амурский тигр, ареал распространения которого в XVII веке доходил до Енисея. Именно этот тигр и стал символом и Иркутска, и многих других сибирских городов. И в переводе с многих местных языков «бабр» - это именно «тигр». То есть хвост у такого символа должен быть тигриный.
По городской легенде, когда в XVIII веке иркутский герб отправили на утверждение в Санкт-Петербург, традиционно недалекие столичные чиновники решили, что под символом Иркутска подразумевался не бабр, а бобр. Именно тогда, как считается, бабру пририсовали перепончатые лапы и плоский хвост. Но даже если предположить, что в силу тяжелого умственного расстройства авторы скульптуры решили приделать бабру хвост бобра - то это должен быть именно хвост бобра, а никак не лавровый лист.
Обостренный интерес у мужской части публики вызвал вопрос о половой принадлежности скульптурного бабра. По идее, он должен быть самцом: это следует из мифологического контекста. Однако две барышни-скульпторши, взявшиеся ваять символ Иркутска, вероятно, из природной скромности начисто лишили бабра всяческих половых признаков. Подобная деликатность, однако, не пришлась иркутянам по душе: бабра обидно обозвали кастратом. Заметим, что скульпторы во всем мире не стесняются приделывать своим творениям самые разнообразные детальки: в самом деле, хорош был бы леохаровский Аполлон без соответствующих натуралистических выпуклостей.
Впрочем, некоторая специфика внешности бабра породила альтернативную идею - что это самка. Дело в том, что сумрачный гений скульпторш обозначил у бабра довольно длинную шерсть на боках и животе. На боках она смотрится как ребра, что наводит на мысль о голодных годах, а вот внизу более всего напоминает отсосанные молочные железы какой-нибудь дворовой собачонки. Что, прямо скажем, выглядит смешно.
При всей специфике скульптуры, она, безусловно, является произведением искусства. В конце концов, вдруг художник именно так видит бабра? И не просто видит, а спешит поделиться своим видением с миром...
Но вот место для скульптуры было выбрано откровенно неудачно.
Начать с того, что громоздкий зверек совершенно не вписывается в стилистику 130-го квартала. Он слишком велик и оттого несуразен. Худо-бедно сымитированный в историческом квартале усадебно-купеческий стиль, щедро приправленный бетоном и искусственной китайской плиткой, вообще не требует никаких скульптур: они противоречат самой идее среднеклассной городской застройки XIX века. Фонари, решетки, урны, скамейки - да. А вот бабр - никак.
Совершенно логично было бы установить бабра там, где он и планировался: на «круге» перед глазковским мостом, на пересечении улиц Степана Разина и Чкалова - то есть на въезде в историческую часть города. Однако попытка общественности поднять вопрос об установке скульптуры именно на этом месте вызвала внезапный приступ невнятного мычания как у городских депутатов, так и у мэра Иркутска. Судя по неуклюжим попыткам объяснить отказ от запланированного места размещения какими-то нелепыми «проблемами благоустройства территории», у городских властей совсем другие планы на этот земельный участок. Вероятно, более близкие их личным кошелькам.
Не менее логичным было бы водрузить скульптуру на центральной площади - сквере Кирова. Заодно, кстати, и переименовав злосчастную площадь во что-нибудь более приличное. Места на сквере Кирова - хоть отбавляй, народу там проходит ежедневно куда больше, чем по 130-му кварталу, масштабы позволяют, и скульптура пришлась бы там очень к месту. Но тут, думается, сыграла свою роль традиционная конкуренция между двумя «серыми домами». Вдруг заслугу в водружении бабра на сквере Кирова припишут не городским властям, а областным? Нет, нехорошо.
Прекрасно вписался бы бабр именно в таком, церетелевско-гигантском исполнении, и в «круг» на Байкальском кольце. Этот гигантский пропыленный газон вообще, признаться, бездарно пустует, если не считать, конечно, рекламный щит, который, кстати, обещал убрать еще мэр Владимир Якубовский. В приличном городе на таком месте уже давно сделали бы не одну, а десяток скульптур, башню с часами, лазерное шоу и смотровую площадку. Ну, это в приличном.
Полная несуразица получилась и с ориентацией нашего героя. В смысле, с пространственной. Вообще-то геральдический бабр должен бежать на запад, неся в метрополию свою добычу - соболя. И в данном случае, вероятно, расположение его именно мордой на запад было бы совершенно оправдано - тогда зверек смотрел бы на стадион «Труд», а правым глазом - на центральную улицу города, мэрию, правительство и вообще на людей. Правда, в этом варианте он поворачивался хвостом к 130-му кварталу, что было бы весьма символично и заслуженно - но, видимо, совсем не по нраву городским депутатам.
В случае, если бы бабр оказался сепаратистом, его следовало бы повернуть наоборот, на восток - мордой к 130-му кварталу и церкви, но задом ко всему городу. Тоже как-то нехорошо.
Выбранный половинчатый вариант мордой на юго-запад, однако, не лучше. Бабр повернут хвостом не только к церкви (странно, кстати, что РПЦ до сих пор не отреагировала на такой афронт), но и ко всем проезжающим автомобилям и общественному транспорту. То есть вместо эпохальной скульптуры население Иркутска видит, в большинстве своем, все тот же анус и лавровый лист. Что, признаемся, как-то не очень. Мордой бабр смотрит сразу на два предприятия общепита, что, в принципе, вполне коррелирует с торчащими ребрами - но вот символизма в этом совсем маловато...
Скандальная и поспешная установка скульптуры продемонстрировала один неприятный момент: городские власти в инкарнации Кондрашов-Лабыгин предпочитают действовать в соответствии с правилом "что тут думать, трясти надо". А когда им подсказывают правильные решения действительно знающие люди, не слушают их. Видимо, думают, что те таким извращённым образом покушаются на их авторитет. А зря они так думают. Потому что люди, болеющие за свой город и его историю, могут и крепко обидеться на такое отношение. И тогда кому-то в городе не станет места - и этим кем-то легко могут стать бронзовые... нет, не скульптуры. Чиновники.
Фото: Андрей Лаховский