Куда перенесут Пекин
Сильный смог, душивший Пекин почти весь январь, наконец-то рассеялся. По статистике метеорологов, в первый месяц 2013 года жители китайской столицы могли видеть голубое небо и облака на нем лишь 4 дня из 31. Все остальные дни над городом висела грязная пелена.
Передышка, несомненно, временная. Ведь причины появления смога никуда не делись и не денутся, хотя власти и заявляют о попытках их побороть. Сокращают, к примеру, число выездов автомобилей, принадлежащих чиновникам. Или в серьезных случаях загрязнения воздуха приостанавливают работу промышленных предприятий. Но все это меры краткосрочные, и особенно заметного влияния на качество пекинского воздуха они не оказывают.
Тем более впереди лунный Новый год (или Праздник весны), во время которого в воздух над китайскими городами (особенно над Пекином) будет выброшено неимоверное количество загрязнителей из-за запуска миллионов петард и фейерверков. Хотя пекинские власти и обсуждают возможность запрета фейерверков, на мой взгляд, это попытка очистить воздух над столицей сравнима с планами вычерпать воду из моря ложками.
Экологическая катастрофа в Пекине настолько серьезна, что меры по ее ликвидации займут долгие десятилетия. Необходимо, как минимум, перевести все отопление города и пригородных районов с угля на газ, ввести еще более драконовские меры по ограничению автотранспорта, а может быть, и срыть горы вокруг Пекина.
Последнее, кстати, может оказаться проще, чем выполнить первые два пункта. Уголь – основное топливо китайской экономики, и существенное сокращение его доли в энергобалансе потребует перестройки всей китайской промышленности. Сокращение объемов добычи и переработки угля повысит импортозависимость китайской экономики, потому что другие виды энергоносителей в Китае в дефиците. А значит, и стоимость китайских товаров, от экспорта которых живет страна.
Уж тем более невозможно себе представить, что китайцы откажутся от собственных автомобилей. Причина не только в недостатках инфраструктуры городского транспорта (несмотря на самую протяженную сеть метро, город страдает от перегруженности подземки, которая закрывается к тому же в 11 вечера), сколько в психологии. Обладание автомобилем – вещь статусная, свидетельствующая о жизненном успехе. Неслучайно массовая автомобилизация обогатила китайский язык понятием «чэну» – дословно «раб автомобиля». Так теперь неофициально называют людей, взявших кредит на покупку машины. Мы считаем китайцев коллективистами. Но в данном случае требуется изменить психологию нации – в этом отношении достаточно индивидуалистическую, часто руководствующуюся стремлением опередить, захватить, обойти.
Наконец, фактор населения. По последним данным, население Пекина продолжает расти. По итогам 2012 года, учтенного населения в Пекине было 20,7 млн человек, в том числе постоянно проживающих приезжих – 7,7 млн. Это много по любым меркам, и это многолюдство ощущается во всем. Ограничивать прирост населения и дальше, конечно, возможно. Но именно приезжие куют экономическое процветание китайской столицы. На стройках, в ресторанах, во многих компаниях трудятся люди из других провинций и регионов, они часто ютятся в стареньких хибарах и фанзах в пекинских пригородах, тратя по нескольку часов в день на дорогу до работы. Коренное же население Пекина богатеет и стареет.
Все эти факторы давно известны и властям, которые, надо отдать им должное, понимают, как сложно со всем этим справиться. Хотя при смоге в городе включаются и пропагандистские механизмы – китайским репортерам рекомендовано при рассказе об экологической ситуации в городе упоминать то, что: а) власти предпринимают меры, б) смог скоро рассеется, прямо вот-вот.
Поэтому неслучайно, что во время смога в Пекине очень глухо и очень неофициально, в китайских блогах и микроблогах, в частных беседах, стала обсуждаться тема возможного и даже необходимого переноса столицы. Город, мол, задыхается, надо спасаться.
Ясно, что эта идея, вместе с микрочастицами грязи, пока лишь носится в воздухе и политические издержки переноса столицы из Пекина велики. Но история Китая знает далеко не один случай переезда столичного города – как правило, при смене династий, правительств, режимов или в результате войн. Следы этих переездов остались в китайской топонимике и истории. Нынешний Пекин – не что иное, как «Северная столица», Бэйцзин. Есть еще и Нанкин, «Южная столица», Наньцзин. Японский город Токио – «Восточная столица», или Дунцзин в китайском произношении, – взял свое нынешнее имя от китайского Кайфэна (когда-то, при династии Сун, именно он назывался Дунцзином).
В китайской культуре сохранились понятия «четырех великих китайских столиц» и даже «семи великих китайских столиц». Это соответственно – Пекин, Нанкин, Лоян и Чанъань (нынешний Сиань) для «списка четырех». Плюс Кайфэн, Ханчжоу и Аньян для «списка семи». Еще иногда упоминают и город Чжэнчжоу как «восьмую столицу» – несколько тысячелетий назад на месте города Чжэнчжоу находился главный город династии Шан.
Всего же столиц в Китае было гораздо больше. Некоторых из этих городов уже нет, как, например, Шанду, бывшего летней столицей при монгольской династии Юань. Теперь на этом месте в монгольской степи лишь развалины, впечатляющие редких туристов. Некоторые города живут, но скучно и депрессивно, – Аньян или Фэнхао, например.
Не стоит залезать глубоко в историю, достаточно минувших десятилетий: лишь в ХХ веке Китай менял столицу пять раз. Пекин (столица Цинского Китая и первых лет республиканского), Ухань (1927), Нанкин (1927–1937, 1946–1949), Чунцин (1937–1945), опять Пекин (с 1949 года) и даже Тайбэй как место пребывания – по сию пору – правительства гоминьдановской Китайской Республики.
Если пофантазировать на темы возможного переноса столицы Китая в ХХI веке, то в нынешних условиях вполне логичным было бы создать новый главный город Китая где-то в глубине страны, в ее центральных или западных регионах.
Действительно, не имеет смысла рассматривать северо-восток Китая. Прежде всего этот регион ассоциируется с маньчжурами – оккупантами, правившими Китаем с XVII до начала ХХ века. Тут слишком холодно для среднестатистического китайца, да и с экологией тоже не все хорошо. Мне, конечно, в этом районе мил город Муданьцзян, но он слишком близко расположен к границам. Хотя это город-миллионник, с университетом, с промышленностью и сельским хозяйством. Не нужна столица и китайскому Югу. Промышленность и экономика тут и так развиты (со всеми сопутствующими экологическими проблемами), регион густонаселен. Ни одной проблемы переезд столицы на юг не решит.
Так что остается Запад и Центр. Во-первых, имя Западная столица, или Сицзин, еще не занято. Во-вторых, перенос столицы на Запад лежит в русле политики партии и правительства по ускоренному развитию этих сравнительно отсталых, далеких и малонаселенных регионов – китайских аналогов Сибири и Дальнего Востока. Новый столичный город привлечет инвестиции, власть, будет способствовать экономическому развитию.
Это может быть, к примеру, южная часть провинции Ганьсу (в районе города Тяньшуй). Или восточная часть региона Цинхай (в том числе ее административный центр, город Синин). Вряд ли западнее – там уже начинаются национальные районы – уйгурские и тибетские, куда китайскую столицу переносить не стоит.
Хотя мировая практика знает случаи переноса столиц в регионы с преобладающим некоренным населением. Например, из Алма-Аты в Астану. Этот переезд, по сообщениям СМИ и оценкам экспертов, как раз был призван снизить риск откола русскоязычной части Казахстана и ослабить демографическое давление на Алма-Ату, куда, как и в Пекин, съезжались в поисках лучшей доли крестьяне.
Но это не совсем случай Китая. Здесь в западных регионах страны с условно заметным риском сецессии (например, в Синьцзяне) уже накопилась существенная доля китайского (ханьского) населения, переселенцев из восточных регионов Китая. В Синьцзян-Уйгурском автономном районе ханьцев уже почти столько же, сколько уйгуров: примерно 40% населения против 46%.
Можно не трогать уже существующие города с их проблемами и построить новый столичный город с нуля. В отличие от соседней Южной Кореи, где также есть проблемы с переездом столицы, строительство нового города не доставит особых трудностей современному Китаю. Здесь – кстати, тоже на западе и северо-западе – строятся целые города-призраки, с ожидающими будущих покупателей и арендаторов кварталами офисов и квартир. На этом фоне построить новую столицу – дело, в общем-то, пустяковое.
В новой столице будут широкие проспекты, современные дома, стопроцентное газовое отопление, удобная инфраструктура. А для привлечения туристов здесь построят копию (в масштабе один к одному) пекинского императорского дворца, парка Ихэюань, Великой Китайской стены и еще дюжины прочих достопримечательностей из других регионов. В Китае и так любят строить с нуля копии древних стен и башен, не очень отличая их от реальных исторических. А тут вообще все будет новое, красивое и с иголочки.
Алексей Ефимов