Шрамы на всю жизнь
Какие мысли возникают у вас, когда вы слышите эту сухую формулировку – «дети из неблагополучных семей»? Скорее всего, в голове появляется образ голодного чумазенького ребеночка с огромными бесконечно печальными глазами. Но что стоит за этим образом в реальности? Вряд ли вы задумывались раньше о том, что ждет ребенка после того, как будет принято решение забрать его из семьи.
А происходит вот что. Вопреки расхожему мнению, ребенок попадает не в детский дом, а в социально-реабилитационный центр. И там он находится до тех пор, пока не решится его дальнейшая судьба. Так вышло, что мне удалось побывать в таком центре.
Большое кирпичное здание издалека напоминает тюрьму. По крайней мере, завалы мусора и хлама вокруг наводят именно на такие ассоциации. Внутри было лучше: светлые помещения, чисто. Все на первый взгляд благополучно.
Позже я узнала, что буквально перед моим приходом из центра сбежали несколько ребят. Подобное случается регулярно. Так называемые «бегуны» уходят вовсе не от плохой жизни в центре; для них бродяжничество – это привычный образ жизни. Для сотрудников центра такие побеги дело неприятное, но тоже привычное. Кого-то находят и возвращают через несколько часов, кого-то не могут поймать несколько месяцев.
Ребенок, только поступивший в центр, попадает в карантин. Это необходимо, чтобы выяснить: нет ли у него паразитов, не страдает ли он какими-либо инфекционными или хроническими заболеваниями. Первые две недели – разношерстной компанией в трех маленьких комнатах. Выйти за их пределы невозможно – дверь закрывается на ключ. Один-два человека следят за порядком. Дети все разных возрастов, разного темперамента и привычек. Причины появления в центре у всех разные: кто-то сбежал от пьющих родителей, у кого-то мама «прирезала» папу…
А вообще попасть сюда может любой ребенок. Даже из довольно благополучной семьи. Ну, скажем, заболели родители или по какой-то причине оказались далеко. А больше никого нет. Или семья малообеспеченная. Или родитель не может почему-то найти общий язык со своим ребенком. Тогда он может добровольно заключить договор с таким центром и поместить своего ребенка на определенный срок «для проведения работы по социальной реабилитации».
Бить и обижать детей здесь никто не будет. Но и ласки какой-то, душевности, ждать не приходится. Воспитатели, если можно их так назвать, следят за порядком, кормят, но не более. Зато, если ведешь себя примерно, закроют глаза на курение в туалете. А может быть, и передадут от кого-нибудь новую пачку. А если очень попросить, то дадут позвонить кому-нибудь «на волю».
Так проходят две недели, а затем появляется некоторая свобода. Кто-то пользуется этим и сразу сбегает – территория не огорожена, гулять разрешено. Но даже если бы и была ограда, за всеми уследить всё равно невозможно. Жить здесь не так уж плохо, а иногда даже лучше, чем дома. Кормят хорошо. В одежде нужды нет: запачкалось – постирают, порвалось – смело выбрасывай и требуй новое. Беречь новую куртку или самому зашить носки – об этом и речи быть не может. Регулярные занятия с психологом, неплохие игровые комнаты. Можно учиться, можно заниматься творчеством.
А можно повеселиться от души и до потери разума, сбегав на соседнее конопляное поле. Был случай, когда под влиянием такого наркотического «веселья», несколько девчонок порезали себе вены. Как оказалось потом, для одной из них несчастная любовь под дурманом обрела масштабы катастрофы. Решение проблемы нашлось тут же. А подруги видимо решили поддержать. Так и ходили потом, с перевязанными руками. А шрамы останутся на всю жизнь.
Есть ли будущее у этих детей? Сотрутся ли из памяти обиды, которые нанесла им жизнь? Да, есть; и обиды забудутся. Если люди перестанут делить детей на благополучных и неблагополучных. Нужно помнить: дети не рождаются плохими. Такими их делают взрослые.