Давние проблемы нашего образования и пути их решения

Когда наблюдаешь в интернете и по телеканалам обсуждения о жульничестве с ЕГЭ, то невольно задаешься вопросом: «А какое все это имеет отношение к образованию?».

О том, что присылаемые в запечатанных пакетах темы экзаменационных работ для гимназий выкрадываются, печати подделываются и этими темами гимназии торгуют, предлагая другим гимназиям, писал в своих замечательных воспоминаниях академик Алексей Николаевич Крылов:

«Это делалось самым разнообразным образом – через гувернантку директора, через горничную инспектора и т.д.».

Крылов А.Н. Мои воспоминания. Л.: Судостроение, 1984, с.159.

Сейчас выделяют 300 миллионов рублей на то, чтобы бороться с жульничеством в ЕГЭ.

Но разве об этом надо сегодня думать?

Одной из главных причин падения интереса учащихся к знанию, что ярко видно по резкому снижению посещаемости библиотек, является вся система воспитания и образования и в очень большой мере качество учебников и учебных пособий.

Об этом писал еще Иван Иванович Гербунов-Посадов:

«То, что рано отвратило от учения, прежде всего, был учебник – тот несчастный жалкий суррогат, да и не суррогат даже, а самая скверная и вреднейшая фальсификация знания.

Знание излагалось так, что, во-первых, оно не имело совершенно никакого отношения к моей детской жизни, никакого интереса для детского ума, тогда как интерес для ребенка является первым, необходимым стимулом для усвоения знания, играющим совершенно такую же роль для усвоения знания, какую играет в питании аппетит.

Во-вторых, давались лишь жалкие, ничтожные отрывки знания, без всякой глубокой мысли, выхваченные из огромной области знания, без всякого углубления в необходимость и приемлемость.

В-третьих, излагались эти отрывки знания в такой форме, таким языком, от которого воротило всю мою детскую душу со здоровыми умственными требованиями.

Сегодня же школа, вместо увлекательной страны знания со всеми расширяющимися горизонтами, с зеленеющими полями радости творческого труда, с ярко сияющим солнцем бодрой, кипучей мысли, уводит юные умы в серую страну томящих бесплодных песков, в которых гибельно вязнет молодая мысль.

Уводит в страну с едва мерцающим светом ночников вместо ярких светочей знания. В страну, где вянет, не успевая расцвести, дух детского искания и исследования. В безнадежную страну учебы, полную, зачастую, детского мучительства и всегда полную детской тоски.

Помню свою русскую грамматику, которая сделала то, что она сделала с большинством детей, то есть, заставила навсегда возненавидеть всякое научное изучение родного языка.

Между тем, в кампании взрослых, так умно, так интересно для меня говорил мой учитель, и я удивлялся какой он интересный сейчас, какие он любопытные, новые, захватывающие меня вещи рассказывает, и отчего же тогда такая тоска у него на уроках.

У меня, с первого раза, осталось представление о школе, как о некоторой оглушающей ум и чувства фабрике.

Фабрике, которой нет дела до отдельного человека, до отдельного детского ума и сердца.

Наши дети и юноши не учатся и не воспитываются, а все готовятся. Сначала в школу, потом к экзаменам на аттестат зрелости, потом в университет, на те курсы, на эти.

Они все готовятся, а жизнь, а образование, — истинное образование, которое должно предлагаться, развертываться перед юным существом с самых ранних лет его жизни, это все остается в стороне.

И чем дальше юное существо движется по жизненному пути, тем все больше и больше истинное образование остается в стороне от него.

И это, пока юное существо не вступит в активную жизнь с испорченным от вечного приготовления зрением, с несварением от него мозга.

Но, зато с ворохом своих, никому и не к чему не нужных, книжных слов и цифр за спиной и, часто, с отвращением к живой жизни, со страхом перед ней.

Но, зато с дипломной бумажкой вместо крепкой палки – опоры знания – в руке.

Все училищное преподавание, как и везде, состояло в том, что перед нашими умственными глазами мелькали, как в калейдоскопе, разные обрывки разных знаний, не соединенные никакой внутренней или внешней связью, никакой координацией между отдельными предметами.

Школа совершенно не считалась с живой жизнью, с интересами и потребностями живого человеческого существа, да еще ребенка, ребенка, за образование которого она бралась.

Однако, проделывая с его умом все, что только было угодно ученым и чиновным закройщикам школьных программ, которым не было абсолютно никакого дела до живой детской души, до действительно человеческой жизни».

Горбунов-Посадов И. – Почему и как я начал издавать журнал и книги «Свободного воспитания» (открытое письмо читателю-учителю) – «Свободное воспитание и свободная школа», 1918, №1-3, с.23, 26-28, 30, 32, 33, 44, 45.

Прошло столько лет, а что изменилось?

И еще.

«Всякого рода практическая деятельность, в какой бы области она не происходила, требует от работающего, кроме основных теоретических знаний, еще и умения прилагать эти знания в самых разных условиях, которые только могут представиться».

«Техническое образование», 1903, №3, с.17.

В учебных столярных мастерских Вятского губернского земства учащийся за три года обучения должен был самостоятельно изготовить практически все виды мебели, начиная от табуретки и кончая резным буфетом, под придирчивым присмотром высококвалифицированных мастеров. Получив, после такого обучения, документ об образовании, он мог открыть свою мастерскую в любом городе и сразу начать выполнять заказы на изготовление мебели. То есть, самостоятельно зарабатывать средства к жизни.

Говорят, что образование это то, что остается, когда все выученное забыто. А сегодня это даже не выученное, а натасканное к ЕГЭ.

Как сегодня выпускник учебного заведения, обладая слабыми знаниями при практическом отсутствии умений, может самостоятельно заработать средства к жизни?

Далее.

Еще в 1915 году журнал «Русская школа» писал:

«Главной задачей университета остается по прежнему – научить своих слушателей научно-критическому мышлению».

«Русская школа», 1915, №5-6, с.35.

О каком же научно-критическом отношении может быть речь, когда у нас уже собираются ввести единый учебник по истории России.

Это вообще непонятно. Ведь любой учебник истории будет передавать какую-то версию событий. При нашей многомерной и запутанной истории как можно обойтись одной версией? Не понимаю! И как это соотнести с научно-критическим мышлением в университетах и со свободной дискуссией в школе? Ведь интернет с его огромным числом различных публикаций и мнений по историческим вопросам уже не отменить.

Или опять вернемся ко времени, когда господствовал «Краткий курс истории ВКП (б)»? Хочется думать, что такого обратного хода все же не будет.

И ЕГЭ и идея создания единого учебника по истории это грандиозные коммерческие проекты, задуманные только для наживы.

Если соотнести стоимость учебника огромного тиража в продаже (сегодня это около 200 рублей) и его реальной стоимостью, то реальная стоимость, даже при 100% рентабельности, меньше более чем в 10 раз.

Для создания правильной системы воспитания и образования в нашей стране и за рубежом накоплен огромный опыт, который надо использовать, а не «изобретать велосипед».

Недавно нашел в журнале «Медицинская беседа» такие сведения.

«В Японии еще в IX столетии было введено обязательное обучение детей. Теперь в Японии 53.000 элементарных школ, в которых бесплатно учатся дети бедных родителей. Возраст обязательного обучения от 6 до 14 лет. В классах полный порядок и дисциплина, масса света и воздуха».

«Медицинская беседа», 1889, №12, с.339.

Что у нас в стране было в IX столетии? Вот вам и секрет разгадки быстрого развития Японии после II Мировой войны.

Почему бы и у японцев не взять лучшее из их многовекового опыта воспитания и образования?

И еще.

«Заботы об учащихся детях в Париже распространяются не только на то, чтобы предоставить им даровое обучение, а также на то, чтобы одеть и накормить тех из них, которые не имеют средств на это. Всем недостаточным детям дается даровая одежда и обувь. Кроме того, при всех школах устроены обеды, которые ученики получают за 10 сантимов. Недостаточным ученикам обед дается даром. Муниципальный совет Парижа ежегодно тратит на эти обеды 300.000 франков».

«Медицинская беседа», 1889, №12, с.339.

Так может быть и нам лучше потратить 300.000.000 рублей на питание и одежду для таких детей в учебных заведениях, чем бороться с жульничеством в сомнительной системе ЕГЭ?

Источник: "Вятский наблюдатель"

Александр Рашковский, краевед