В деревне Коновалово убивают школьниц

Трагический конец 14-летней школьницы Светы Монько потряс деревню Коновалово Балаганского района. Девочка исчезла из дома в конце ноября 2002 года, ее обнаружили в окрестностях только через полгода в виде обожженного и обглоданного зверями трупа.

За убийство осудили Светину одноклассницу, туберкулезную девушку Любу, которая, хотя и давала сбивчивые показания, была признана судом единолично виновной и осуждена на три года. Ни один человек в деревне не верит, что у Любы хватило бы сил и совести совершить такое.

Коновалово — небольшая деревня, окруженная водой, как полуостров. На "полуострове" — 540 голосующих граждан. Живет деревня тяжело. Когда-то работала молочно-товарная ферма, разводили свиней. Теперь колхозники из коноваловского ООО "Заря" получают рублей по триста, и то нерегулярно. Местные фермеры ничего не сеют — нет технических возможностей. Более ста человек трудоспособного населения не работают. Процветает воровство. А участкового даже глава районной администрации уже три года не видел. Года полтора как в деревне работает новая с иголочки школа, куда ездят учиться также дети из ближайшей деревни Столбово.

Беременная девочка задушила одноклассницу

Света пропала 22 ноября вечером, после поселковой дискотеки. Это мероприятие посещают в основном местные школьники, а также подростки из соседнего Балаганска, которые после закрытия в полночь клуба гурьбой возвращаются в свой поселок (зимой — через замерзший залив). В этот день все было как обычно: Света веселилась на дискотеке с подружками, домой ее провожал парень, с которым она всегда ходила на дискотеку.

—Она не дома жила, у родственников. У них ребенок родился, Света помогала водиться...

Мать, Лариса Монько, женщина не совсем благополучная, пьющая, раздавлена обстоятельствами и тихо сидит у стола. Судебное решение она за правду не считает, и ее гнетет уверенность, что убийцы ее дочери бродят где-то, живут, пьют, едят.

Согласно официальной милицейской версии, в ночь с 22-го на 23 ноября произошла обычная бытовуха на фоне пьяных разборок. В 3 часа ночи к Свете зашла Люба. Они взяли выпивку и пошли в лес. На почве неприязненных отношений и ссоры Люба ударила Свету, повалила на землю и стала душить "с целью лишения жизни". Причиной ссоры между девочками была Любина беременность, о которой Света вроде бы собиралась рассказать ее матери. Потом Люба забросала убитую ветками, подожгла их и ушла домой. Около 4 часов ночи Люба вернулась на это же место и, обнаружив, что труп не сгорел, перетащила его за ноги вглубь леса, к берегу залива. Через полгода, 9 мая 2003 года, ребятня, ходившая за березовым соком, нашла останки на берегу.

Любу, младшую дочь в неполной и неблагополучной семье, состоящей из матери и 14 ее детей, милиция сгребла по Любиной же собственной неосторожности.

Директор школы Галина Калмынина рассказывает, что после исчезновения Светы Люба стала убегать из дома. Она жила у сестры в другой деревне, потом у родственников в Иркутске.

— Мы ее догоняли, возвращали, я с ней беседовала. Однажды она имела неосторожность сказать, что видела в городе Свету. Я тогда написала заявление в милицию. И за это зацепились. Люба лежала в больнице с подозрением на туберкулез, ее оттуда и забрали.

Люба во всем созналась.

Убийц было несколько?

Чистосердечное Любино признание кроме милиции никто в деревне всерьез не воспринял. К тому же на суде девушка вину вдруг не признала и назвала имена четырех деревенских парней, причастных, по ее словам, к убийству. Парни 20—22 лет, не работавшие на тот момент, показали, что с девочками не общались. В деревне их знают как любителей компанейски покурить конопли. Один из них, имеющий, по словам главы сельской администрации Галины Щетининой, справку об умственной инвалидности, в свои молодые годы уже отмотал срок за нападение на милиционера.

— Люба может сказать неправду. Но всех, кого она называла, никто сильно не допрашивал, работу с ними почти не проводили. Был только такой допрос: причастен — не причастен, — Галина Калмынина, которая более всего общалась с необщительной Любой, говорит, что девочка все время плакала:

—То ли она страдала оттого, что виновата, то ли оттого, что все на себя взяла.

Директор школы, которая от начала и до конца контролировала ход дела и активно общалась со следователем, прокурором, рассказала еще одну интересную деталь. Хотя сама она слова Любы воспринимает по принципу "доверяй, но проверяй" и считает, что девочка каким-то образом причастна к убийству.

—Люба еще до суда рассказывала, что один из этих парней приставал к ней, и когда она ему отказала, пригрозил: "Смотри, будет с тобой то же, что и со Светой". Как бы проговорился.

...Сельчане недовольны решением суда. Согласно их здравому смыслу, все следствие и суд выглядят неправдоподобно. По деревне ходили разные слухи, самые страшные. Говорили, что девочку где-то держат, насилуют, ходят к ней издеваться. А весной убили и сожгли.

Кто сломал позвонки жертве?

Слухи не возникают из ничего. Поводами для подобных размышлений служат многочисленные нестыковки и неувязки в этом деле.

Во-первых, зачем девочки ночью, в холодном ноябре пошли в лес? Света была дома одна, и они вполне могли посидеть у нее. В любом случае молодежь зимой в лесу не гуляет. Для этого есть кафешка, крыльцо почты. К тому же Света не пила, только пиво иногда.

Во-вторых, Света была сильнее Любы, к тому же Люба серьезно больна. Вся деревня уверена: Света справилась бы с Любой.

В-третьих, директор Калмынина считает, что не были учтены все факты.

—Следователь говорил мне, что у Светы сломаны шейные позвонки и что сломать их девушке не под силу, для этого нужны неимоверные усилия. На суде факт о сломанных позвонках не прозвучал. А потом зампрокурора ответил мне, что, наверное, позвонки сломали, когда везли останки.

В-четвертых, невозможно девушке в одиночку совершить зимой в лесу все дальнейшие манипуляции — сжечь, перетащить. Даже вернуться на то самое место в темноте и по колено в снегу крайне сложно. А как развести зимой костер, когда нет сушняка? А чтобы зимой отломать зеленую сосновую ветку, сила нужна неимоверная.

В-пятых, страшное место находится недалеко от пекарни, там ходят люди и на праздники гуляет молодежь. И никто ничего не видел. Дым оттуда видел один житель села — на майские праздники. Он хотел туда сходить — и не пошел. И появилось предположение, что труп притащили и жгли не зимой, а весной.

В-шестых, причина ссоры — желание Любы скрыть беременность от семьи — многим кажется невероятной. Хотя бы потому, что одна из Любиных сестер была в курсе, и они вместе ходили в женскую консультацию. А в семье считается нормальным, что девушки рано рожают.

И так далее...

Милиция отмазалась...

Лариса Монько хотела подать жалобу. Но прокурор, говорит она, посоветовал не подавать жалобу, не оспаривать решение суда.

—Он сказал, что с Любки и эти три года могут снять. Но не одна она там была. Не одна.

К тому же на пересуд надо адвоката, а где взять? После того как главу семейства упекли за решетку, хозяйство сошло на нет. У нее была надежда на нормальное будущее дочери, которая хорошо училась и собиралась после школы продолжать учебу...

Поселок сочувствует и негодует. Хоронить Свету помогали всей деревней, кто деньгами, кто продуктами. За гробом шла огромная процессия. Мнение у всех одно — милиция не захотела разбираться, сделала как проще. У многих растут девочки, и все боятся за своих. А как иначе, если убийцы на свободе. А в этом кроме милиции никто не сомневается.

"Никто ничего не стал расследовать... Какие же это у нас законы, если за убийство дают столько же, сколько за мешок украденной дробленки? Неужели можно убивать и не нести никакого наказания?" (Из письма жителей деревни)