Россия идёт в будущее... Иркутск не должен отставать!
Согласно последнему опросу ВЦИОМ почти 92% россиян приветствуют вхождение Крыма в состав нашего государства. Об этом говорил и президент России Владимир Путин в своём выступлении перед подписанием соответствующих документов с представителями Крыма.
Было ощущение, что вся страна смотрела и слушала это выступление. Вместе со всеми слушал президента и депутат думы Иркутска Олег Геевский...
Об истории и геополитике
– Олег Анатольевич, далеко не все верят в безоговорочность цифр, связанных с Крымом. Тем более с учётом запредельного показателя на референдуме там. А Вы как относитесь к этим опросам?
– Не вижу оснований им не доверять. Их результаты полностью совпадают с ощущениями тех, с кем я общаюсь, и с моими личными ощущениями. Пропорция предпочтений примерно такая же.
– Все мы слышали разную мотивировку, объяснение причин такой позиции по Крыму. Вы исходите из чего прежде всего?
– Допускаю и готов уважать другую осмысленную позицию, но... Плохо представляю, признаюсь, на чём она даже может быть основана. Моя позиция основана на том, что я гражданин России, житель Иркутска, коренной сибиряк. Мы гордимся историей нашего государства, гордимся тем, что эту историю творили наши отцы и деды. И возвращение Крыма в состав России – это естественное продолжение той самой истории страны... Не понимаю, когда кто-то сегодня пытается доказать, что действия России на мировом поле – это агрессия. Тем более когда подобное озвучивают мои соотечественники. Не понимаю! Очевидно, что последние 25 лет мы являемся заложниками навязанной нам модели мирового устройства, центром которой является США. И эта модель нас никак не могла устраивать.
– Вы антиамериканец?
– Ни в коем случае. Скорее, наоборот. Америка – это страна, народ которой заслуживает всяческого уважения. Это народ добился очень серьёзных успехов практически во всех сферах жизни, и нам есть чему поучиться у него. Есть! Но мы не американская нация. Мы – русские, россияне. Мы жители другой страны, и у этой страны исторически другие интересы, принципы и другое видение по ряду важнейших вопросов. Это тоже нужно учитывать, но правящие элиты в Америке – да и в Западной Европе – не хотят этого понимать. Там привыкли к мысли, что Россия – страна, проигравшая в холодной войне, а значит, проигравшая вообще, по определению. Часть наших элит тоже свыклась с этой мыслью, а кое-кто даже чувствует себя в этом положении максимально комфортно. Но всё это не может быть вечным. Наша же собственная история не даст, уже не даёт нам возможности забыть, кто есть кто и что есть что. Она сегодня является тем твёрдым основанием, оттолкнувшись от которого мы можем двигаться вперёд. И движемся... Я, во всяком случае, именно это услышал в словах президента!
О геополитике и истории
– Но при этом мы замахиваемся на целостность суверенных государств... Нет?
– Да о чём Вы? Само название «Украина» исторически появилось как обозначение того, что это часть территории, находящаяся у края – у края того самого русского мира. Вспомните, какие слова произнёс в 2009 году в ходе визита на Украину и в Крым наш патриарх? Он впервые за долгие годы тогда заговорил о русском мире, который выходит за географические границы Российской Федерации. Это не мир нашей русской агрессии, а мир, на территории которого проживают русские люди. Да, может быть, люди, чем-то отличающиеся от нас, но очень близкие нам. Недаром раньше эта территория называлась Малороссией, и это название мне представляется куда более тёплым, уютным и точным по смыслу. А Вам?
– Согласен. Но возникает тогда вопрос, не окажется ли теперь Украина с другой стороны края?
– Вряд ли. Не верю в то, что восток Украины вдруг откажется от добрососедских отношений с Россией. С чего бы этому быть? Наоборот: сейчас очень активно должно сформироваться, проявиться то, что до сих пор было или просто казалось неявным, замалчивалось и выводилось за рамки объяснения. Хотя ни для кого не секрет, что ментальность, особенности мышления и поведения тех, кто живёт на востоке Украины, во многом отличаются от мировосприятия так называемых западенцев. Украинцы – это не монолит, не одна нация, как нас пытаются сейчас убедить. И за два десятилетия с момента развала Советского Союза сближения между двумя частями украинской, скажем так, общности людей не произошло. Да, наверное, и не могло произойти, если вспомнить ту же историю... Показательно происхождение флага, который сейчас является у них национальным. Не хочу никого обидеть, но это факт, и историки подтвердят: жёлто-голубой (жовто-блакитный, как его называют сами украинцы) флаг был передан в 1709 году шведским королём Карлом XII казакам гетмана Мазепы, которые пришли с ним на полтавскую битву – а их было не более пяти сотен человек – для того, чтобы тех не перепутали с множеством казаков, защищавших Россию. И это были даже не флаги, а вымпелы, сделанные на основе флага Швеции.
– Да Вы что? Не знал...
– Западная Украина самостоятельной как территория, суверенной никогда не была. До 1918 года она входила, например, в состав Речи Посполитой, затем – Австро-Венгрии, потом до 1939-го – в состав Польши. Западноукраинские элиты всегда чувствовали свою второстепенность по отношению к национальным элитам, которые правили в том или ином государстве. У них наверняка сложился своеобразный комплекс государственной, если хотите, неполноценности. Отсюда, быть может, и тот предельно высокий уровень агрессии и неприятия России, который демонстрируют нынешние управленцы Украины.
– То есть Украина в её нынешнем виде довольно искусственное образование? Своеобразный трансформер, сборная игрушка, наподобие лего?
– Ну, наверное, и так можно сказать. Удивительно было наблюдать, как нынешние «революционеры» начали свои протесты с того, что снесли несколько памятников Ленину и подожгли помещения коммунистов. Книжек из этих низвергателей точно никто не читал... Да они благодарны должны быть Владимиру Ильичу: сначала он сам создал это государство со столицей в Харькове, а потом его верные соратники и последователи увеличили территории, причём за счёт России. А сегодняшние украинцы сносят памятники тех, кто некогда создал Украину... Это фантасмагория полная, конечно! И радует, что в этой ситуации хоть кто-то там оказался в здравом уме и твёрдой памяти...
– Имеете в виду крымчан?
– Да, их. Конечно, бескровно и относительно бесконфликтно всё сложилось во многом благодаря тому, что в Севастополе сегодня находится российский флот. И это уже флот не 1991-го и даже не 2000 года. Это совершенно иного качества военная структура, которая может являться и является не только гарантом мира, но и своеобразным примером результативности процессов, происходящих в России, и аргументом в пользу того, кто движется в верном направлении: Россия или Украина. Однако не стоит забывать и того, что сами крымчане проявили здравомыслие, спокойствие, рассудительность и конструктивное отношение к поиску выхода из сложившейся ситуации. Никакие «вежливые люди» с оружием не могли бы обеспечить мир без реальной поддержки населения. А такая поддержка была. И референдум прошёл удивительно организованно и единодушно. У меня нет теперь никаких сомнений в том, что процесс вхождения экономики полуострова в наше экономическое пространство будет в целом нормальным.
Интеграция не будет лёгкой
– Вы оптимист в отношении перспектив такого рода?
– Я реалист. Уверен, что будет непросто всем, и жителям полуострова в первую очередь. И достаточно долго так будет, потому что новый российский субъект федерации до сих пор был дотационным, там много проблем. Прибавьте к этому естественные проблемы, возникающие с адаптацией к новым политическим, экономическим, правовым процессам... Но вот уже аналитиками озвучена информация, что по состоянию экономики регион можно поставить на 65 место среди 85 российских регионов. Другими словами, потенциал у Крыма есть и немалый потенциал, а наша страна в состоянии оказать крымчанам необходимую помощь. Не удивлюсь, если, допустим, мост через Керченский пролив как главная транспортная артерия, связывающая Крым с Россией, появится в самые короткие сроки. Я был недавно в Сочи, видел все эти по-настоящему грандиозные сооружения и понимаю как строитель, что мы – можем это сделать.
– Руководство России уже обратилось к регионам с просьбой найти ресурсы для помощи Крыму... Как Вы полагаете, Иркутск способен оказаться в числе активных помощников в этом деле?
– Губернатор нашего региона на днях уже дал свой ответ на это вопрос, заявив, что правительство Иркутской области намерено подписать в ближайшее время соглашение о торгово-экономическом сотрудничестве с Республикой Крым. Уверен, что Иркутск не останется в стороне от этого процесса. Тем более что Симферополь с 2008 года является побратимом города Иркутска. Правда, до сих пор киевское руководство, мягко говоря, не приветствовало побратимские связи, не стимулировало развитие таких отношений между нашими городами. Но сейчас уже ничто не может помешать установлению более тесных контактов и масштабных совместных проектов. Вы же знаете, что Крым считался в своё время всесоюзной здравницей. У всех на слуху знаменитый пионерлагерь «Артек», пансионаты и санатории в таких городах, как Евпатория, Ялта, Алушта, Феодосия... Так вот, почему бы нам на основе и кооперации усилий городского и регионального бюджетов, вклада предпринимателей региона не разработать проект, связанный с тем, чтобы задействовать один из крымских курортов уже в ближайшем будущем – хотя бы пока для наших детей и пенсионеров? Наверняка найдутся и другие сферы применения наших общих с крымчанами усилий.
– Понятно, что эмоции сегодня захлёстывают всех и не дают сосредоточиться на конкретике. Надо, что называется, остыть, и тогда перспективы сотрудничества станут более отчётливыми...
– Именно так. И надеюсь, что в конце концов всё образуется, в том числе во взаимоотношениях с Украиной, с Европой.
– Ну а пока нас ждут санкции со стороны Запада... Как Вы оцениваете их опасность?
– Это серьёзный вызов для отечественной экономики. Я вспоминаю слова из песни Талькова: «Зачем, чтобы стать сильнее, нам нужна беда?». Но это так: наша страна исторически наиболее активно развивается в те моменты, когда необходимо что-то преодолевать, необходимо напряжение всех сил. Нынешний вызов заставит искать ответы на важнейшие вопросы. И один из этих ответов касается ускоренного и комплексного развития Сибири и Дальнего Востока. В прошлом году президент в послании к Федеральному собранию одной из основных задач ставил реальное развитие нашего региона. Надеюсь, теперь федеральному правительству невозможно будет заволокитить эту работу, пустить на самотёк... У нас появился шанс: мы, образно выражаясь, сказали «А», приняв в свой состав Крым и вызвав санкции в свой адрес. Значит, хотим мы этого или не хотим, но нужно говорить и «Б». То есть нужны проекты, связанные с развитием экономики и социальной сферы. И – с ощутимым улучшением жизни большинства россиян.
Фронт без линии фронта
– События, связанные с Олимпиадой и Крымом, когда-нибудь да потеряют остроту восприятия, и... Опять начнётся политический раздрай. Какие тут могут быть проекты?
– Это правда: нужно создавать общественную основу, почву для объединения людей, для совместного поиска решений. Не только беда нас должна объединять. И в этом смысле считаю оптимальной идею Общероссийского движения «Народный фронт – за Россию». Разные мнения можно слышать об этой организации, но для меня здесь определяющее значение имеет то обстоятельство, что он общенародный, и то, что он за Россию. Хотя и понятие «фронт» не настолько воинственно, как может показаться. Это понятие мне представляется, прежде всего, частью терминов «фронтальная проекция», «фронтальный фасад», оно скорее из практики созидания, чем – разрушения. Общероссийский Народный фронт может стать как раз площадкой для объединения, это фронт без линии боевых действий, без линии фронта...
– А политические партии разве не являются такими площадками?
– Наверное, являются. Но у них свои, узкопартийные интересы, которые на определённой стадии, в определённом преломлении могут расходиться с интересами всего общества. Существует отчётливое предубеждение людей по поводу общественной полезности целого ряда партий. А ОНФ – это надпартийная и даже внепартийная площадка: в его состав входят несколько политических партий, и это уже гарантия того, что организация не будет заточена под одну политическую конъюнктуру. Эта организация, на мой взгляд, едва ли не идеальна для аккумулирования общенародной инициативы и усилий. И я убеждён, что сегодня необходимо дополнить её формат. Представители ОНФ должны плотнее, в непосредственном контакте работать с людьми, чтобы услышать их, понять и эффективнее реагировать на запросы общества по самым больным темам. Уверен, что президент страны при создании этого движения ставил именно такую задачу. Если бы, скажем, была создана сеть общественных приёмных ОНФ в Иркутске, других городах области, то это больше бы соответствовало требованиям дня. Насколько я знаю, эта идея сейчас уже прозвучала и прорабатывается в штабе регионального отделения ОНФ. И, конечно, все мы готовы помогать в её реализации. У нас, депутатов городской думы, как раз такой непосредственный контакт с горожанами, взаимодействие через общественные депутатские приёмные налажен, и опыт накоплен немалый.
– Ну а как Вы относитесь к тем, кто далёк от идеи общественного единства? К тем, в том числе, кто против присоединения Крыма?
– Ну, это тоже позиция. Люди имеют на неё право – так же, как любой из нас имеет право на ошибки. И мне понравилось, что телеканал «Вести-24» показал не только митинг в поддержку Крыма, но и тот, что был протестным. А почему это надо скрывать, замалчивать? Это объективная реальность. Но объективная реальность и то, что мы увидели там: вместе с белыми ленточками протестующих были подняты бандеровские флаги, а также флаги РОНА – так называемой Русской освободительной народной армии, которая воевала на стороне Гитлера в Великой Отечественной войне. То есть это люди, которые исповедуют взгляды наших исторических врагов, и мы это понимаем. А ещё объективная реальность – Олимпиада в Сочи, которая всему миру и прежде всего нам самим доказала, что Россия на верном пути, на пути в будущее.
– У меня, если честно, накануне Олимпиады было немало сомнений... А у Вас не было?
– Да, конечно, были! Я видел город в 70-х годах, и до недавнего времени представлял его именно в том состоянии, то есть с логистикой и инфраструктурой тех лет и с обширными заболоченными местами, которые, казалось, невозможно ликвидировать... Побывав в Сочи в феврале нынешнего года, я был поражён масштабами и качеством изменений. Да, безусловно, там огромные финансовые ресурсы реализованы, но они не закопаны в яму. Олимпиада – это не просто красивая вывеска, а как раз демонстрация того, что мы технологически в состоянии сегодня делать очень большие проекты. На Олимпиаде заданы самые высокие, высочайшие, стандарты – в том числе в подходе к организации городского хозяйства, транспортной логистической системы. При том что это не космос, не «сказочный» Лондон, это российский город. И мы вправе теперь ставить вопрос так: если это можно было сделать в Сочинской агломерации, то почему не применить опыт в других городах? В Иркутске, например? В решении тех же транспортных проблем? Мы недавно приняли в городской думе концепцию развития пассажирского транспорта, и теперь можем её реализовывать с учётом сочинского опыта. То же самое касается благоустройства города, строительства объектов социальной инфраструктуры, коммунальных проблем, развития малого бизнеса и создания новых рабочих мест... Словом, у меня такие ощущения, что мы сейчас находимся на пороге серьёзных изменений в жизни, в преддверие прорыва. Но, чтобы добиться этого прорыва, мы не должны сидеть, сложа руки, и только мечтать или спорить. Поработать придётся!
