Задушевный разговор. Приходят порою янтарные сны…
Ирина Капустина родилась, провела детство и юность в Калининградской области. Она живет в Усолье-Сибирском уже больше тридцати лет, но иногда тоскует по своей малой родине: ей снится янтарный край у Балтийского моря.
После школы они с подругой поехали поступать в Москву, в ГИТИС. Мечта осуществилась – поступили обе. Подруга осталась в Москве и в положенный срок окончила институт, а Ирина отучилась в театральном московском вузе всего месяц – видно, стать артисткой была не судьба. Сначала съездила со всей группой в колхоз «на картошку», без чего в то время жизнь студентов была немыслима; а когда началась учеба, почувствовала себя слишком плохо «упакованной» среди модно одетых москвичек, которых в группе оказалось большинство (у нее не было даже джинсов!), и сбежала домой. Но какую-то профессию надо было получать, и Ирина стала обучаться на закройщика женской одежды. Она и в школе училась на одни «пятерки», и специальность, так неожиданно выбранную, но ставшую главной в ее жизни, освоила на отлично. С тех самых пор у нее появилась возможность одеваться красиво и стильно, хотя она уже не придавала этому такого большого значения, как тогда, в Москве…
А потом вышла замуж за усольчанина-моряка, проходившего срочную службу в Калининграде, и уехала за ним в Усолье. Через несколько лет, расставшись с первым мужем, собиралась с маленьким сыном вернуться назад, к маме и папе. Но снова оказалась не судьба. Вернее, в это самое время, когда не было своего угла и уверенности в будущем, нашла судьбу в лице второго мужа – Геннадия. «Мы с ним оба ненормальные, - первое, что сказала Ирина Анатольевна, впустив меня в свой дом, - не знаем, куда еще руки девать!».
30 лет она работала закройщиком верхней женской одежды сначала в усольском ателье «Алёнушка», а потом – в ателье Дома быта «Сибирячка». В трудные годы «заколачивала» деньги в буквальном смысле слова: брала частные заказы домой, по вечерам и в выходные вооружалась молотком, гвоздями, водой, обрабатывала меховые шкурки, а затем шила из них модные воротники для пальто.
Увлеклась новым делом от беды. В 2009 году, когда папы уже не было на этом свете, Ирина Анатольевна привезла старенькую маму к себе в Усолье, и чтобы не оставлять ее одну, вынуждена была уйти с работы. В последний год мама совсем не вставала с постели, и Ирина постоянно находилась с ней, в четырех стенах: тот, кто ухаживал за родным старым человеком, поймет, как ей было непросто. Чтобы не сойти с ума, надо было еще чем-то заняться. Большую часть жизни она работала с цветом, формой, объемом, и осталась привычка создавать что-то руками. Однажды смотрела телевизор и увидела, как наклеивают салфетки на какую-то поверхность, попробовала сама – не вышло, смяла и выбросила. Так поступает большинство людей. Но Ирина не из их числа, синдром отличницы заставляет ее делать все на «пятерку», и если она чего-то хочет – обязательно этого добьется.
Эта техника, которая ее буквально заворожила, называется декупаж. Слово decoupage - французского происхождения, обозначает «вырезать». Декупаж – это аппликация, покрытая лаком, а выглядит она как роспись. Такое покрытие очень долговечно. Ирина изучила технику до деталей, попробовала еще несколько раз, и стало что-то выходить. Муж и сын сначала посмеивались, а потом, увидев результаты, по-мужски скупо одобрили: «А ничего получается». Постепенно освоила способы искусственного состаривания поверхностей – кракелюр, эффект потертостей.
Осенью 2013 года Ирина в социальной сети познакомилась с одной из усольских кукольниц, и та, увидев фотографии ее работ, пригласила принять участие в выставке рукодельниц в усольском музее. Ирина пришла на выставку, вернее – приехала со своими работами на грузовичке, а лучше сказать - со всем скарбом ворвалась в музей, как свежий балтийский ветер. До нее такого там никто не видел: мебель – стол, стул и табурет, корзина для белья, разные изделия помельче – бутылки, коробки, тарелки, вазы – много, и все это оформлено в технике декупаж профессионально. По-другому она просто не умеет.
В их с мужем двухкомнатной квартире просторно: высокие потолки, в комнатах и коридоре стоят шкафы, смонтированные по типу купе, их они делали сами, совершенно нет лишних вещей. Склада изделий тоже нет, их она дарит, изредка делает на заказ, а те, что остаются дома, находят практическое применение. Из «бесполезных», пожалуй, только две вещицы, но обе они греют душу: крошечный рояль с музыкой, подаренный Ирине сыном на Восьмое марта, и морская ракушка – как память о родине, тоже задекорированные салфетками.
А здесь хранится «богатство» - салфетки.
Иногда можно и ковриками «побаловаться».
Не от хорошей жизни «расписаны» узорами дверные косяки: дом старый, и ставить туда новомодные межкомнатные двери хозяева не решаются. Особое умиление гостей Ирины вызывает главное «украшение» любого санузла – толстенная канализационная труба: на ней резвятся попугаи. Поступил заказ оформить в технике декупаж чугунный радиатор отопления. Пока Ирина только думает, как это сделать, но батарея получится невероятная, это без сомнения.
«Дома становится тесно, полезла на улицу и в подвал», - говорит Ирина Анатольевна, и это чистейшая правда. Квартиры первых этажей в старых двухэтажках оснащены подпольями. Свое подполье Ирина расширяла сама – выкапывала землю металлическим совком, и к концу добросовестной работы он сломался. Как можно выбросить вещь, сослужившую такую добрую службу? Геннадий заклепал совок, а Ирина «расписала» его салфетками, теперь он висит на почетном месте в веселой туалетной комнате. Обшитые деревом стены подполья оклеили обоями, на пол уложили плитку, а ступени (читатель, наверное, уже догадался) Ирина облагородила «росписью». Получился образцово-показательный подвальчик.
Во дворе дома руки Ирины и Геннадия тоже потрудились: на газоне подрастают посаженные ими рябинка и березка, а старый тополь, в который ударила молния, удивляет прохожих. Даже пеньки старых деревьев заставляют улыбнуться. Да и соседи, глядя на старания Ирины, тоже начинают проявлять интерес к украшению своего двора.
«Старым вещам – новую жизнь», - такой девиз существовал когда-то, в эпоху дефицита, но Ирина продолжает следовать ему и сейчас. Вовсе не от жадности, не от того, что жаль денег на новые вещи, а потому что интересно. Она своим наметанным взглядом сразу видит, что из какого-то ненужного барахла может выйти эксклюзивная вещица, потому и не спешит что-то выбросить: и радость от созидания присутствует, и помойка не захламляется.
Связь с далекой родиной Ирина Анатольевна поддерживает через Интернет, там живут друзья ее молодости, одноклассники и однокурсницы, съездить туда удается очень редко. Когда говорит о ней – грустит. Но вся ее жизнь теперь здесь, в Сибири, в ставшем за долгие годы родным Усолье: муж, сын, внучка, множество знакомых, любимое занятие.
