Полтора европейца на параде: кто из европейских лидеров все-таки приедет на 9 Мая
Парад 9 Мая в честь 70-летия Победы предоставляет нам редкую возможность измерить количественно то, как изменилось международное влияние России за последние 10 лет. Опереться в этом вопросе не на оценки предвзятых экспертов или данные сомнительных опросов, а на простейшие математические действия. Взять и без всяких поправок на влияние, богатство или военную мощь пересчитать количество мировых лидеров, которые приняли российское приглашение приехать на парад в Москву 10 лет назад и сейчас.
9 Мая 2005 года тоже выпало не на самую дружественную международную обстановку. Всего за несколько месяцев до этого, во время оранжевой революции, сменилась власть на Украине, грузинский президент Саакашвили уже тогда был обижен настолько, что демонстративно отказался приезжать в Москву, к его отказу присоединились президенты Литвы и Эстонии. Не приехал Блэр, премьер-министр Великобритании, вечно недовольной российским руководством. И, тем не менее, если считать вместе с генерал-губернаторами, мировых лидеров среди гостей в 2005 году набралось более 50 человек. Приехали даже Ющенко и Вайра Вике-Фрейберга.
Сейчас российский МИД сообщает, что свой приезд 9 Мая подтвердили 26 лидеров. Вроде бы времени осталось еще много, но тут скорее наоборот – пойдут сокращения. Некоторые из этих 26 "подтвердившихся" уже успели отказаться, другие – заявить, что пока не решили. Так что количественный итог, даже если верить оптимистичным оценкам МИДа, получается печальный: сокращение в два с лишним раза.
Десятка МИДа
Оценить качественные изменения состава участников посложнее, чем пересчитать по головам приехавших президентов. Что бы там кому ни казалось очевидным, визит в Москву начавшего рыночные реформы Ким Чен Ына может оказаться для российской экономики куда полезнее пустого и формального присутствия датской королевы. Но одно качественное изменение не заметить невозможно – на этот раз в Москву не приедет почти никто из европейских лидеров.
Эту пустоту явно замечают и в российском МИДе, но признавать ее не хотят, поэтому придумали список аж из десяти европейских лидеров, которые вроде как «в разных формах подтвердили свое участие». Сложно сказать, на какое внутреннее потребление и проблемы с переводом рассчитывали в МИДе, когда придумывали туманную формулировку «разные формы подтверждения», но вскоре выяснилось, что формы эти настолько разные, что во многих случаях сводятся к полному отсутствию всякого подтверждения, а иногда и вообще к прямому отказу приехать. В результате круг европейских гостей стал еще ỳже и эксцентричнее.
Из перечисленной МИДом европейской десятки точно приедет на парад президент Чехии Милош Земан. Он уже много раз это свое намерение публично подтвердил и отказываться от него явно не собирается, несмотря на возмущение чешской оппозиции и неодобрение Евросоюза. Скорее наоборот, чем сильнее возмущаются его визитом чешские правые и интеллигенция, и чем неодобрительнее смотрят на него в Брюсселе, тем охотнее Земан заявляет, что в Москву он обязательно поедет, и поедет с удовольствием. Потому что здесь речь идет уже не столько о защите чешского бизнеса в России или личных связях самого Земана с Кремлем, сколько о внутренней политике Чехии.
Чешское общество, в отличие от большинства других стран бывшего соцлагеря, гораздо скептичнее относится к Евросоюзу и НАТО и гораздо меньше склонно считать Россию абсолютным злом. Там, конечно, хватает тех, кто придерживается стандартного для Восточной Европы мировосприятия про "свет с Запада и тьму с Востока", но количество людей, которые хотели бы снизить зависимость Чехии от Запада и активнее сотрудничать с Россией, по региональным меркам, непропорционально велико. И именно их голосами Земан был избран президентом.
Заигрывать с прозападной частью чешских избирателей для Земана бессмысленно – он может хоть полностью разорвать отношения с Россией, они все равно будут презирать его за грубые шутки, недостаточно критическое отношение к "советскому прошлому", любовь к выпивке и прочую неотесанность. Зато в Чехии сохранилась, например, настоящая кондовая Компартия, которая вообще выступает за выход страны из НАТО, запойную дружбу с Кремлем и стабильно набирает на всех выборах около 15% голосов. И Земану будет совсем не лишним, если на следующих президентских выборах эти 15% перейдут к нему хотя бы во втором туре.
И вообще, у чешских президентов уже стало неформальной частью должностной инструкции в своих действиях игнорировать недовольство и в стране, и за рубежом. Чем активнее критикуют, тем сильнее надо упираться в ответ. Предыдущий президент Чехии Вацлав Клаус не стеснялся задерживать весь Евросоюз своим отказом подписать Лиссабонский договор, поэтому на его фоне нынешние пророссийские настроения Земана смотрятся довольно невинно.
Две серба, один лидер
Второй европейский лидер, который гарантированно приедет в Москву на парад, – это президент Сербии Томислав Николич. И это опять скорее вопрос внутренней сербской политики. При том культе России и лично Путина, который существует в Сербии, такие события, как московский парад, невозможно игнорировать. Тем более их нельзя игнорировать Николичу, которого избирали как политика, обещавшего жестче разговаривать с Западом и теснее дружить с Россией. А на практике выходит, что при президенте Николиче Сербия делает одну за другой уступки по косовскому вопросу, а крупнейший совместный проект с Россией, «Южный поток», так и остался нереализованным. Тут просто необходимо попытаться реабилитироваться хотя бы с помощью символических жестов.
Наконец, Брюссель сам не оставил Николичу выбора. В середине марта в Белград приезжала делегация Европарламента, глава которой публично посоветовал сербскому президенту не ездить на парад – мол, руководство ЕС считает, что так будет лучше. Для Николича и вообще сербов последовать такому совету какого-то евродепутата было бы совсем неприличным национальным унижением. Поэтому сербский президент приедет в Москву обязательно.
Также гарантированно приедет на парад президент Республики Сербской Милорад Додик, тоже попавший в мидовскую десятку. И вот здесь уже начинаются проблемы, потому что Республика Сербская – это, по крайней мере, пока еще не государство, а просто сербская автономия в составе Боснии и Герцеговины. Конечно, степень самостоятельности у этой автономии очень высокая, а Милорад Додик так вообще один из самых ярких политиков на Балканах, но он все равно не лидер государства. И довольно печально, что российский МИД вынужден включать в список подтвердивших свой приезд европейских лидеров не только глав государств, но и глав просто автономий, чтобы этот список смотрелся действительно списком, а не просто двумя-тремя фамилиями.
Нет и шести сомнений
Дальше с подтвердившимися «в разных формах» лидерами начинаются еще большие трудности. Упомянутая российским МИДом премьер Норвегии Эрна Солберг уже прямо отказалась ехать на парад. Премьер Словакии Фицо отказался подтвердить свой визит в Москву – мол, вопреки заявлению российского МИДа, словацкое правительство пока еще не решило, как бы повести себя так, чтобы это не воспринималось как одобрение действий Кремля на Украине.
Пока не подтвердили свое присутствие на параде президенты Черногории и Македонии. И тут надежды на приезд немного, потому что обе эти страны в отличие, например, от Сербии или Боснии, добровольно присоединились к санкциям Евросоюза против России, а на Генассамблее ООН не стали воздерживаться и проголосовали против признания крымского референдума. После начала украинского конфликта обе страны резко активизировали свои переговоры о вступлении в ЕС и НАТО, хотя до этого процесс много лет оставался в почти замороженном состоянии. А в случае Черногории руководство Евросоюза вообще открыто заявляет, что стране необходимо пересмотреть свои отношения с Россией и снизить зависимость своей экономики от сомнительных русских инвестиций.
Нет прямых подтверждений и от лидеров Исландии и Кипра. Возможно, когда-то они и давали примерное согласие приехать, но теперь вокруг московского парада складывается совсем другая обстановка. Теперь приехать на этот парад означает уже не просто поучаствовать в очередном формальном мероприятии, а вроде как одобрить действия Кремля на Украине и заодно бросить вызов всему западному руководству. Пребывающий в глубоком кризисе Кипр сейчас зависит от европейской помощи, да к тому же избрал себе президентом Никоса Анастасиадиса, который обещал привести остров в НАТО. А Исландия, скорее всего, последует примеру других скандинавских стран, как она уже делала это, присоединяясь к санкциям ЕС против России или голосуя в ООН против признания крымского референдума.
Очень естественным гостем на параде 9 Мая мог бы стать греческий премьер Ципрас. Он не менее активно, чем Кремль, использует тему Второй мировой войны в своей внешней политике и продолжает всерьез настаивать, что Германия должна Греции репарации, хотя немцы не демонстрируют даже намека на готовность обсуждать эти претензии. Но Ципрас не зря перенес свой визит в Москву на месяц раньше, на 8 апреля. Чтобы избежать дефолта, Греции необходимо еще до конца апреля достать около 4 миллиардов евро. Тут речь идет о том, удастся ли вообще Ципрасу остаться на посту премьера до мая, и на фоне таких вопросов парад неизбежно отходит на второй план.
База сравнения
В результате получается, что из десяти европейских лидеров, обещанных российским МИДом на параде, гарантированно приедут всего двое, причем из ЕС только один. Остальные или не лидеры, или точно не приедут, или, скорее всего, не приедут. Хотя даже если толковать любые сомнения в пользу российского МИДа, то все равно получается, что борьба идет за вещи довольно сомнительные. Большой дипломатической победой Кремля будет считаться то, что посмотреть на парад в Москву на 9 Мая приедут президенты Черногории и Македонии, а возможно, даже и Кипра. А приезд Земана, возможно, даже вместе с Ципрасом, надо полагать, будет толковаться как то, что попытки Кремля расколоть единую позицию ЕС по украинскому кризису начали давать первые результаты.
Хотя если всерьез оценивать успешность этих попыток, то, прежде всего, надо озаботиться базой для сравнения. Конечно, если брать за образец идеальное единодушие всех 28 стран ЕС во всех мельчайших нюансах, то да, на таком фоне любое ворчание словацкого премьера можно истолковать как разлад и шатание в рядах европейцев. Но гораздо логичнее было бы сравнивать позицию ЕС по украинскому вопросу не с утопией единогласия по любому поводу, которого в ЕС отродясь не бывало, а с тем, как идет обсуждение других общеевропейских проблем. Насколько длинными оказываются списки недовольных государств, когда в Брюсселе принимают решения по реформам аграрной или миграционной политики, по принципам формирования бюджета ЕС, по созданию единой европейской армии или по соглашению о зоне свободной торговли, скажем, с Латинской Америкой. Сколько государств Евросоюза протестуют по этим и многим другим вопросам и насколько силен их протест. И тогда станет понятно, что, несмотря на Земана и Ципраса, по украинской проблеме в ЕС царит редкое единодушие.
