Письма с Олимпиады. А индейцы в Бразилии есть? Также о крокодилах.
Здравствуй, друг!
До конца Олимпиады осталось совсем немного, и все острее вспоминается, как неодинаково на подобных соревнованиях течет время. И все ошибки и потери времени, которые поначалу кажутся столь неважными, сейчас, когда Игры вот-вот закончатся, вспоминаются как великое упущение.
Ну, как можно столько времени потратить впустую, кода можно было:
А). Поняться на статую Христа – без этого визит в Рио многие считают несостоявшимся.
Б). Каждый день, ну, по крайней мере каждый солнечный день ходить по утрам на пляж, загорать и немножко купаться в океане.
В). Посетить все соревнования, какие хочется. Приложить для этого максимум усилий.
Г). Непременно взять автограф у Исинбаевой.
Увы, на практике все совсем не так, как в мечтах. На гору, где статуя Христа, нужно подниматься в солнечный день – иначе ничего не видно, и потратить на эту поездку, как сказали знающие люди, надо целый день. Но поначалу, когда дней впереди еще много, кажется, то их еще много. А потом как-то внезапно становится ясно, что впереди их всего ничего – ну, а позади уже ничего нет вообще, это не вернешь. И становится мучительно стыдно – за лишний сон по утрам, когда можно было вместо этого наведываться на пляж Копакобана, от нас он недалеко. По поводу Исинбаевой сказать стыдно - видела ее не раз, но автограф так не попросила.
К слову, журналистам запрещено брать автографы. Это на тот случай, если ты не знаешь. Вполне официально, согласно правил! А за нарушение правил могут лишить аккредитации.
На пляж тоже надо идти, когда солнце. А тут еще важный момент – тут зима, и темнеет рано. В Иркутске в жаркий день можно наведаться на речку и в шесть вечера, а тут в четыре часа дня уже почти сумерки. Словом, на пляже, так, чтобы искупаться, мы тоже побывали только сегодня ненадолго.
Что можно сказать по поводу пляжа?.. Сюда не нужно приезжать, друзья. Здесь, в Бразилии, нужно жить. Многие так и делают.
Сахарный песок, светлый и хрустящий, если поднести его близко к глазам – песчинки на самом деле сверкают, как сахар. Идти по нему – сущее наслаждение, а еще лучше – по мокрой и ровной глади песка вдоль кромки океана, куда достает прибой. Волна может пошалить и достать дальше, чем вы думали – тогда ваши штаны по колено, а то и по пояс будут мокрые, я лично прогулялась по городу в мокрых шортах. Ну и что?
- Все же понимают, что ты с пляжа! – заверила волонтер Анжела, уроженка Братска, ныне жительница США.
О том, как живут волонтеры и как попадают в волонтеры, мы обязательно расскажем после. Друг мой, я думаю, что буду продолжать свои записки и после возвращения в Иркутск, потому что здесь стоит тягчайший выбор – или ходить на соревнования, или писать. Вчера, например, я не написала тебе ни строчки. Буду наверстывать упущенное. Я не рассказала о том, как сыграли в пляжный волейбол российские спортсмены, и о том, как далось нам поражение в волейболе классическом, и о том, что такое русский дом, тоже еще не рассказывала – все после.
А пока мы идем с пляжа. В мокрых шортах и босиком. Справа и слева играют – то в волейбол, то в футбол, то в некую помесь того и другого.
А вот двое репетируют какое-то единоборство. Моих познаний в спорте оказалось недостаточно, чтобы идентифицировать его. А спросить мы постеснялись. Может, ты знаешь?
Вода в океане достаточно теплая – летом у нас примерно такая же в заливе у плотины или на Байкале, не в самых теплых его местах.
Волны – вот это впечатляет. Два местных парня, войдя в воду прямо в рубашках и в брюках, ныряют в волнах, как дельфины: дожидаются очередного вала и прыжком назад, изогнувшись, входят в воду, на какое-то время пропадая из виду. Я каждый раз тревожусь, но Анжела уверяет, что эти «рыбы» тут выросли, им ничего не страшно.
Местный торговец пристал, предлагая парео. Черт меня дернул спросить цену – ведь наличных денег с собой все равно не было. Скажу, кстати, что меня перед поездкой тщательно пугали: меняй рубли на доллары в России, а в Сан-Пауло, сразу как прилетишь, доллары на реалы. Иначе пропадешь! Непременно надо наличку, хотя бы на автобусный билет Сан-Пауло – Рио-же-Жанейро. Мы, как бешеные, метались с тяжелым багажом (впрочем, я – налегке, мой багаж приехал позже), обменный пункт потребовал дикую комиссию, и те, кто всю наличность обратил в доллары, сильно об этом пожалели.
Мне повезло: я просто сняла с карты Visa триста реалов – на первое время, комиссия составила сто рублей. Это на заметку тем, кто решит поехать в Бразилию. Все тут можно делать с помощью карты! И билет на автобус мы купили по карте, и многочисленные лавочки, продающие фаст-фуд в метро и на улицах, карты принимают. Эти свои триста реалов я тратила так долго, что от них еще осталось несколько монеток – на память привезу.
А вот мой знакомый бегал до банка менять доллары – он тоже все обналичил. А там комиссия. А когда покупаешь по карте – нет. В общем, не парьтесь особо с долларами, если сюда поедете.
Вот разве что на пляже покупки делать можно только с помощью наличных. Я заняла у Анжелы пять реалов и купила горячей кукурузы – уж очень аппетитно она дымилась. А еще там носят всякую еду и воду, солнечные очки, футбольные мячи и разные юбки и платья – словом, не заскучаете. Еще продают кокосы – тоже пять реалов штука. Если вы их уплатите, то в кокосе вам проделают дырочку и вставят соломинку, и можно попить кокосового молока. Оставшиеся кокосы выбрасывают, а сегодня на рынке я видела, как какая-то рачительная хозяйка просила их у торговца и выскребала оттуда куском скорлупы белую кокосовую мякоть, нежную, как пудинг. Я тоже хочу попробовать. Завтра, наверное, тоже попрошу. Возьму ложку с собой на рынок.
Что еще сказать про пляж? Океан большой и немножко дикий, как рассвирепевший борец-вольник. Раскачиваясь, он приближается и волной неожиданно валит с ног. Мне тоже пару раз досталось прибоем – примерно в область затылка. Попробовала соленой воды и от души посмеялась, выбираясь из его удушающего захвата.
Еще мы с Анжелой ездили смотреть крокодилов. Они разные: большие лежали под водой тихо, не шевелясь, и только косили на нас непонятного цвета глазом. А малыши вылезали на илистый берег, умело маскируясь под бревна и коряги, а потом, когда им надоедало позировать, уходили в воду, где их ждали внимательные родители.
А на берегу сидела капибара. С тремя детишками. Капибара – это самый большой в мире грызун, она ростом с большую собаку, а детишки у нее похожи на щенят.
Я читала про нее в детстве в книге Джеральда Даррела, но не думала, что увижу ее вживую так близко, да еще с семьей. Слишком близко мы подходить не стали – как раз из-за семьи, зачем волновать? Еще от волнения укусит. Грызун все-таки.
Мы еще помахали большим, как бревна, крокодилам, надеясь, что они раскроют пасть или еще как-то себя обозначат, но они плевать на нас хотели, вяло позволяя себя разглядывать. А потом мы вернулись на быстрой лодке, стремительно лавируя по узким рукавам руки, а по обе стороны поднималась чаща, оплетенная растениями. Это напоминало джунгли в фильмах про Вьетнам, по которым бродил Рэмбо. Вот вам настоящая Бразилия, а не стадионы, которые во всем мире похожи. Мне говорили, что в этих лесах также можно увидеть диких обезьян, но мне так и не посчастливилось. Вся экскурсия – водная прогулка в места, где живут крокодилы, продолжительностью минут тридцать-сорок, стоит десять реалов с человека, по нашим деньгам двести рублей. Речной трамвайчик у нас дороже!
Кстати, в Бразилии я все хотела увидеть настоящих индейцев. Никто тут с перьями в волосах по улицам не бегал. Можно было подумать, что их всех истребили во времена войн. Но если темнокожих и белых в чистом виде тут полно, то увидеть индейца – вот прямо такого, как в кино показывают – никак не удавалось. Просто индейцы сняли свои наряды, остригли волосы, отправили детей в школы, а сами уселись на рабочие места.
А самая популярная местная народность – кариока! Это смесь белых, темнокожих и индейцев.
По этому поводу со мной произошла забавная история. По крайней мере, иностранные журналисты, когда я им пересказала ее, сильно смеялись. Но тогда мне было не до смеха.
Целых три арены, расположенные в Олимпийском центре рядом, называются одинаково –«Кариока»-1, «Кариока»-2 и «Кариока»-3. Расположены они рядом. Я села в медиа-шаттл и спросила темнокожего водителя, пожилого и с виду доброго, как дядюшка Том:
- «Кариока»?
В переводе на русский это означает:
- Здравствуйте! Всего вам доброго! Вы не подскажете, этот автобус идет до арен «Кариока»?
- Кариока, - подтвердил дядюшка.
Я успокоилась и стала ждать. Мы проехали какой-то неведомый мне спортивный объект, который я до этого не проезжала, и я встревожилась:
- «Кариока»?
Водитель снова утвердительно кивнул. Короче, еще раз я его об этом спросила – когда увидела, что мы уже подозрительно близко к главному медиа-центру, откуда я выехала. Там мы и остановились. Станция конечная, всем просьба остановить автобус.
- Эм пи си? – недоуменно спросила я дядюшку.
- Эм пи си, - кивнул тот.
- А как же…
Спорить было бесполезно. Я вышла.
«Эх, как же ты мог, дядюшка Том, а ведь за тебя в детстве так переживала!..» - думала я, переходя в следующий автобус.
- «Кариока»? – спросила я.
Водитель довольно кивнул:
- Ай эм кариока!
Вот в чем дело. Предыдущий тоже, видимо, себя имел в виду. Вот такая вышла история.
Между прочим, в детстве я думала, что индейцы похожи на наших азиатов – тех же бурят, якутов, монголов. Примерно такими их в кино изображали загримированные светлокожие актеры. Но на самом деле у индейцев кожа у них гораздо темнее, и когда он аккуратно подстрижен и без маскарадного костюма с перьями, то отличить его от негра не так легко.
А вот этого я как-то отличила сразу. Что-то выдавало в нем коренного жителя Америки! То ли гордый профиль, то ли мужественная осанка, то характерная одежда и шляпа!
Я встретила его в метро – он ехал по соседству со мной на пляж Ипанема, вез целый стенд разных сувениров, которые делает сам, своими руками, тем и зарабатывает. Все это он рассказал мне сам, пока мы ехали.
- Индеец? – спросила я.
- Да, да, настоящий! – заверил он, – из Перу.
Я, в свою очередь, рассказала, что я журналист, приехала на Олимпиаду из Иркутска, и индеец предложил мне купить что-нибудь. Я не ношу такие сувениры, но очень хотелось что-то сделать для угнетенной нации, и я купила кожаный браслетик. Теперь ношу.
Лучше не спрашивайте, на каком языке мы говорили! На Олимпиаде знать языки вообще не обязательно, как оказалось. По дороге в Бразилию мы познакомились с одним болельщиком по имени Слава, он из Хабаровска, играл в хоккей с мячом за Высшую лигу и хорошо знает нашего Сергея Юсупова. Так вот, Слава, не зная ни одного иностранного языка, съездил уже не на одну Олимпиаду и еще собирается.
А пока делюсь с тобой, друг, фотографиями и сообщаю, что впереди много, очень много ненаписанного, но нет возможности описать все это именно сейчас. Жди! Олимпиада заканчивается, но впереди еще много серий!
Новости Прибайкалья - в Вайбере. Только эксклюзив! Подписывайтесь!
