Пожар и потоп эпохи позднего путинизма

События лета 2019 года с новой силой возродили старые опасения по поводу целостности страны и ее экономической устойчивости.

Пожары в Сибири, катастрофические наводнения в нескольких регионах, кризис муниципальных выборов наглядно демонстрируют потерю управляемости не только регионами, но и государством в целом. Проблемы затыкаются деньгами и личными визитами президента, однако не решаются системно. А главное - даже не обозначается причина этих проблем.

Безусловно, лично Владимир Путин - пусть и основной, но не единственный фигурант этого режима. Речь можно вести о целой команде условных едномышленников, объединенных единой целью. Цель эта проста и прагматична: власть и деньги. Отметим, что в данной статье мы отнюдь не намерены критиковать команду Путина, а лишь хотим рассмотреть экономическую сторону проблемы и следующие за ней внутриполитические проблемы.

Мало кто понимает, что Путин - не мессия (как думает большинство жертв «Первого канала») и не исчадие ада (как кликушествуют недобитые остатки либеральных оппозиционеров). Путин - расчетливый прагматик, который терпеть не может экономически бессмысленных действий. Вся его деятельность за последние 19 лет представляет собой оптимизацию процессов с целью сокращения расходов и увеличения доходов. По сути, он занимается тем же, чем занимался в 90-х в Петербурге при Анатолии Собчаке - лишь в масштабах страны. То есть консолидирует финансовые и товарные потоки, не забывая при этом себя и свою команду.

При этом основная проблема команды Путина - отсутствие долгосрочного планирования. Очевидно, что управляющие страной люди не заглядывают вперед далее чем на десять лет - логично предполагая, что более долгосрочный прогноз в существующей ситуации совершенно нереален. А потому все осуществляемые действия ориентированы на получение достаточно скорой прибыли, без оценки длительных рисков и последствий. Точно так же действуют и практически все так называемые олигархи, и финансово-промышленные группы, и любой крупный бизнес - выкачивая ресурсы и не вкладываясь в их разработку, разведку и восстановление, максимально эксплуатируя еще советское оборудование и технику и не занимаясь ее ремонтом и капитальной модернизацией. Варианты более обдуманного подхода к бизнесу, конечно, есть (к примеру, гидроэнергетика), но это скорее исключение.

Примеров, при желании, можно найти достаточно. Российская армия переведена на годичный срок службы отнюдь не из пацифистских соображений. Так дешевле. Десятки военных училищ и вузов закрыты по той же единственной причине - так дешевле.

Поэтому в армии оставили пару боеспособных дивизий, способных решать вопросы урегулирования локальных конфликтов. Весь остальной армейский контингент нужен лишь для демонстрации паритета с потенциальным противником и проверки в реальных условиях новых видов вооружения.

Производство вооружения поставлено на поток с той же единственной целью - продажа за рубеж. Российская армия если и получает новое вооружение, то только для его тестирования на местности. Основной поток идет на продажу. Разработка новых вооружений - это борьба только за рынки сбыта, где российское оружие конкурентноспособно за счет низкой цены и (пока еще) доставшегося в наследство от СССР качества.

Все, что может быть куплено дешево в Китае - покупается в Китае. Производить в России дороже - за счет более высокого уровня жизни, отсутствия технологий, отсутствия культуры производства. И, главное - отсутствия методов управления. Все, что было наработано в СССР - утеряно, кадры разбежались, оборудование уничтожено. Наглядный пример - Усольский Химпром, мощнейшее химическое предприятие Советского Союза. Сейчас - по сути сталкерская зона, хранящая миллионы тонн опаснейших отходов. Таких химпромов по всей стране - сотни. Все, что производилось на этих комбинатах, дешевле купить в Китае - а потому они обречены на смерть. Это логика путинской экономики.

Ростех приносит деньги на продаже вооружений - Ростех живет. Росатом приносит деньги на строительстве зарубежных АЭС - Росатом живет. То, что ядерные отходы возвращаются в Россию и угрожают жизни миллионов людей - неважно. Доход должен быть получен сейчас. Что будет завтра - решаться будет завтра.

При этом нужно понимать, что сама команда Путина - это выходцы из советских спецслужб, которые способны решать проблему здесь и сейчас, но не могут заниматься стратегическим экономическим планированием на десятки лет вперед. Как говорится, это не их вина, это их беда. Они просто не умеют это делать. А те, кто умеют - давно эмигрировали в страны вероятного противника.

Вся экономика страны консолидирована в одних руках и является объективно порочной. Все доходы изымаются из регионов и отправляются в федеральный центр. Оттуда они возвращаются в виде дотаций - зависящих не от объективной потребности, а исключительно от договоренностей и внутриполитической ситуации. Регионы удерживаются на коротком поводке, что обеспечивает некую условную управляемость.

Но лишь условную. Страна слишком большая, а у руководства страны есть масса очевидных управленческих проблем. Выстроенная система достаточно качественно работает только в центральной России, в условно-шаговой доступности от столицы. Чем дальше от Москвы, тем больше проблем с управлением. Чиновники всех уровней прекрасно понимают правила игры: делать можно все, но в рамках поставленных условий. Главное условие - не мешать работоспособности системы.

Уровень криминала и воровства (как бытового, так и масштабов муниципалитетов и регионов) не очень мешает системе. Коррумпированный чиновник хорошо вписывается в систему, так как боится потерять свое место и потому по определению является сторонником системы. То, что он ворует, является одним из правил игры - главное, чтобы он не зарывался и не показывал дурной пример. Поэтому периодически система производит выборочные посадки - в основном над теми, кто нарушает правила или пытается плыть против течения.

Слабым звеном в системе оказываются губернаторы. С одной стороны, они несут самый высокий груз ответственности, так как отвечают за все, происходящее в регионе. С другой, они не имеют достаточных средств и полномочий для решения проблем, и вынуждены постоянно бегать на поклон в федеральные структуры. Вместо нормального управления, уровень губернатора оценивается по способности договориться «наверху». При этом губернатор - должность выборная, а потому на ней может оказаться человенк случайный и экономически некомпетентный. Примеров чего мы видим в каждом втором регионе.

Вся экономическая история России, вероятно, могла бы пойти иначе, если бы у власти остались многократно проклятые представители старомосковской экономической элиты, управлявшей страной в конце 90-х: Юргенс, Ясин, Гайдар, Шохин, Лившиц и примкнувший к ним питерский экономист Чубайс (кстати, большой друг Собчака).

Однако молодая экономическая поросль этой группировки в лице Немцова, Кириенко, Невзлина, Касьянова, Хакамады, Каспарова и Ходорковского слишком рьяно взялась за дело, изрядно напугав своими резкими шагами питерскую группировку, сосредоточившуюся вокруг Анатолия Собчака. Договариваться и искать компромиссы никто не стал - на сильно пьющего президента надавили, и власть аккуратно передали из рук в руки.

В отличие от экономики, бывшие сотрудники спецслужб, пришедшие к власти в России, отлично разбираются в тайных операциях и манипулировании массами. В качестве так называемой «системной оппозиции» были назначены недоделанный философ Владимир Жириновский и бывший советский партфункционер Геннадий Зюганов. В обмен на допуск к «кормушке» они были обязаны изображать протест и развлекать население.

Однако, несмотря на все потуги новомосковских изобразить хоть какой-то протест, отклика у населения они не получают. За исключением горстки московской интеллигенции и хронически протестной молодежи, которой по сути неважно, под какими лозунгами бузить. Лишь бы против.

Основная проблема современной российской оппозиции, чем умело пользуется правящая верхушка - это отсутствие идеи. У оппозиции нет своих Плехановых, Ульяновых, Бурцевых, Герценов, Бакуниных, способных внятно изложить проблемы, найти способы их решения и главное, доступно донести до населения. Более того - идеи не было и в СССР, в котором лишь многократно пережевывались давно потерявшие актуальность работы Ленина. Даже ярый сторонник советского строя, экс-глава КГБ Юрий Андропов с горечью признавал: «наша теоретическая мысль в течение десятилетий фактически блокирована, что обрекает нас на необходимость двигаться эмпирически, весьма нерациональным способом проб и ошибок.»

Очевидно, и эта идея грамотно доносится до обывателя, что основная идея несистемной оппозиции - под благими предлогами самим добраться до «кормушки». Буйный выходец из молодежного крыла этой оппозиции, Алексей Навальный, тоже не имеет внятной идеи и профессионально используется спецслужбами для «стравливания пара». По сути, Навальный играет ту же роль, что в свое время сыграл священник Георгий Гапон - шуму много, эффект противоположный.

В образованных кругах регулярно задается вопрос - сколько еще продержится у власти команда Путина. Вопрос далеко не праздный, так как крах системы повлечет за собой гораздо более серьезные последствия, чем распад СССР в 1991 году. Учитывая уровень коррумпированности всех слоев общества и фактическое отсутствие эффективных систем управления, развал действующего режима вполне может привести к хаосу и анархии, по сравнению с которыми беспредел 90-х покажется детсадовской разборкой.

Однако при нормальных условиях система может продержаться достаточно долго. Коррумпированность не означает развал - как уже было сказано выше, если коррупционер соблюдает правила игры, он является условно-эффективным элементом системы. Правда, сам система при этом не является эффективной - но в обычных условиях эта неэффективность отражается лишь на уровне жизни населения, снижением которого компенсируются выпадающие доходы. Однако население, оболваненное «Первым каналом» и не получающее адекватную и доступную оппозиционную идею, мирно жует соевое мясо и попивает синтетическую водочку, восхваляя власти и ругая США. Как говорится, все идет по плану.

Однако есть один серьезный нюанс. В ситуации жесткого кризиса, когда требуется экстренная мобилизация и эффективное управление, система начинает давать сбои. И чем серьезнее проблема - тем больше, в геометрической прогрессии, нарастает вероятность глобального сбоя.

Это относится к любой системе, даже не такой коррумпированной и неэффективной, как современная Россия. Многие экономисты считают, что ключевыми причинами развала СССР стали две катастрофы - Чернобыль и Спитак. Они настолько расшатали экономический баланс страны, что страна пошла вразнос.

Лето 2019 года близко к аналогичной катастрофе. Перечислим только самые ключевые моменты.

Наводнения в Южной Сибири и Приморье.
Колоссальные лесные пожары в Сибири.
Засуха на Алтае.
Трехмесячные дожди в Центральной России.
Муниципальные выборы в Москве.
Губернаторские выборы в Петербурге.

Первые четыре пункта - природные явления. Именно на мониторинге и предупреждении их экономит правительство. Старые советские структуры, отвечающие за тушение пожаров и предупреждение паводков, сокращены - так дешевле. Системы мелиорации уничтожены - так дешевле. С тремя месяцами дождей, конечно, даже в СССР никто не справлялся - но это как раз прямое следствие массы экологических факторов, таких, как глобальное потепление, вырубка лесов, парниковый эффект и многое другое, от чего в современной России отмахиваются, как от надоедливой мухи.

Что касается жестких зачисток во время предвыборных демонстраций и провала на губернаторских выборах - это тоже прямое следствие потери управляемости. Управление - это в первую очередь компромисс. Когда совершенно конституционные выступления зачищаются силовыми методами - это наглядная демонстрация бессилия властей и отсутствия у них понимания происходящего. На фоне описанного отсутствия оппозиционной идеи, именно это сочетание может привести к неуправляемым беспорядкам.

Резюмируем. Комплекс факторов, совпавших летом-осенью 2019 года, может пустить систему в разнос. Это крайне неприятный для всех без исключения жителей страны процесс с непредсказуемыми последствиями. Основная задача властей - спрогнозировать этот процесс и предпринять грамотные меры для его предотвращения. Иначе может оказаться слишком поздно.