В помощь самопознанию от Юрия Нагибина
Можно по-разному относиться к его творчеству и человеческим качествам, но не воздать ему должное за яркий слог и богатый русский язык, собственный неординарный взгляд на жизнь и окружающий мир, конечно, нельзя.
3 апреля литературный мир отмечает 100‑летие со дня рождения выдающегося русского писателя и сценариста Юрия Нагибина.
Родился будущий прозаик в Москве. Сценарный факультет ВГИКа он не окончил из‑за начала войны, однако это не помешало военному корреспонденту Нагибину написать впоследствии сценарии к нескольким десяткам фильмов, среди которых «Гость с Кубани», «Председатель» «Бабье царство», «Красная палатка», «Дерсу Узала», «Загадка Кальмана», «Гардемарины, вперёд!», и стать прославленным писателем без какого бы то ни было дополнительного образования.
В библиографии Нагибина более ста названий повестей, сборников рассказов и киносценариев. Однако самым популярным произведением стал дневник писателя, который он вёл с 1942 года и рукопись которого лично отдал в публикацию за несколько дней до своей кончины в июне 1994‑го.
«Совершенная искренность и беспощадность к себе этого полудневника‑полумемуаров могут заинтересовать других людей, ибо помогают самопознанию», – написал писатель в предисловии к своим сокровенным запискам.
«Дневник» был впервые опубликован в 1995 году и до сих пор вызывает самые противоречивые отклики – от неописуемых восторгов за искренность, глубину мыслей, блестящую иронию и метафоризм до полного неприятия писательского цинизма, эгоистического подхода к жизни и откровенности в описании не самых высоконравственных поступков.
Но как бы то ни было, сегодня «Дневник» Юрия Нагибина причислен к классике русской литературы и считается одним из величайших документов советской эпохи. Именно поэтому в день столетия писателя мы остановили выбор именно на цитатах из этой во многом спорной, но вместе с тем выдающейся книги.
Очень, очень плохо в мире. Всюду плохо, страшно, жестоко и кроваво.
Русский человек врёт, если говорит о своём стремлении к счастью. Мы не умеем быть счастливыми, нам это не нужно, мы не знаем, что с этим делать.
Мир наполнен браком. Сплошь бракованное искусство, бракованная литература, бракованные зрелища, бракованная политика, бракованные распоряжения власть имущих, их действия, их уход. Всё фальшь, бред, грязь, ни в чём ни тени правды, но все сговорились считать грубые подделки подлинниками.
Поразительное равнодушие к культуре и литературе современных западных людей, особенно молодёжи. Им ничего не надо, кроме быта, спокойствия, маленьких физиологических удовольствий.
Дети – одна из вечных иллюзий человечества. Наивность, показывающая, что человек ещё не до конца испорчен. Ведь никто не ждёт, что из куриного яйца вылупится страус, что из щенка шакала вырастет большой бегемот, но все ждут, что из младенца выйдет обязательно не такая сволочь, как мы все, а нечто «порядочное». Забывают, что из младенца может выйти только человек, и умиляться тут абсолютно нечему.
Когда уходит знаменитый человек, он мгновенно обрастает друзьями, как пень опятами в грибной год.
Нет ничего более ненужного на свете, чем любовь женщины, которую ты не любишь.
Смысл любви состоит в том, чтобы с трудом отыскать бабу, которая органически не способна тебя полюбить, и бухнуть в неё всё: душу, мозг, деньги, нервы.
Толстой, Лесков, Фет не просто боялись смерти, всё их существование в старости было наполнено предчувствием смерти, невыносимой тоской перед неизбежным. Скучная штука!
Глумились над философией Толстого, а он оказался дальновидней всех. А трудно ему было с окружающими. Никто ни черта не понимал, ухватывали форму, а не суть, всё доводили до глупости, до мелководного расплыва собственного ничтожества.
Беда Цветаевой, если это беда, что она не создала себе позы, как Анна Ахматова. Та сознательно и неуклонно изображала великую поэтессу, Цветаева ею была.
Чего только не придумывает подсознание, чтобы человек мог поступать так, как ему хочется, а не так, как нужно.
Теперь я точно знаю: каждый активно участвующий в современной жизни человек становится к старости невропатом.
Бороться надо с самим собой, всё остальное не страшно.
Самое тяжёлое во всех настоящих несчастьях – это необходимость жить дальше.
Что ни говори, а исход жизни по‑своему интересен. Последний акт недолгого действия жалок, страшен, гадок, но не лишён какой‑то поэзии.
Для бездарных писателей у нас рай на земле, талантливых ждёт царствие небесное.
Фото: Ю. Кравчук / РИА Новости
_10153955_b.jpg)