Комментарий к пресс-конференции Командующего ПВО
Юрий Соколов, Командующий войсками Командования специального назначения (КСН, ранее, до 1 сентября 2002 года, называвшимися просто Московский округ ПВО и 16-я воздушная армия), дважды за последние полгода приковывал внимание общества к своим громким заявлениям о том, что ни перед чем не остановится, принимая решение об уничтожении самолета с террористами над Москвой.
Напомним, что за неделю до трагедии в Беслане, после террористических актов на двух пассажирских самолетах в небе над Тульской и Ростовской областями, генерал Соколов заявил для успокоения гражданской общественности, что «террористов над Москвой уничтожит», при условии наличия сплошного радиолокационного поля как извне, так и на высотных зданиях. Для этого, по его мнению, необходимо разместить средства поражения на вероятных маршрутах пролета самолетов, которые позволили бы моментально среагировать (в течение 40-50 секунд) и уничтожить воздушные цели. По его расчетам, таково подлетное время самолета Ту-154, например, вылетевшего из аэропорта «Внуково» с разворотом над Московской кольцевой дорогой. На пресс-конференции 7 апреля командующий вновь успокоил общество, заявив, что даже при отсутствии поправок в «Законе о госграницах» пассажирский самолет над Москвой будет уничтожен.
Зная технические характеристики и боевые возможности средств ВВС и ПВО, можно бы было согласиться с генералом Соколовым, если бы он провел пресс-конференцию после прохождения в Государственной Думе проекта закона «О противодействию терроризму» или если бы в пресс-конференции он коснулся вопросов возможностей своих войск по уничтожению мало- и среднемоторной, вертолетной и прочей «москитной», мелочи. Реально можно говорить о возможностях ВВС и ПВО только по предотвращению полетов крупных воздушных целей. К тому же, кроме технического, есть политический, юридические и моральные аспекты проблемы. В принимаемом новом законе «О противодействии терроризму» двумя подпунктами в статье 17 регламентируется применение оружия и боевой техники. Исходя из этого закона, количество целей для ПВО может увеличиться в разы, и непонятно, увеличится ли эффективность ПВО и кто лично гарантирует безопасность, например, пассажирскому самолету с вышедшей из строя системой связи или системой взаимного опознавания. Удар по имиджу России может нанести и то, что в проектах законов пока нет статей по моральной и материальной компенсации.
Возможно, пресс-конференция была задумана с целью дополнительно попугать общественность и депутатов, чтобы во втором чтении закона из 47 голосовавших «против» в первом чтении не осталось бы ни одного. Однако все это не отражает главных и обоснованных опасений – в частности, способны ли российские ПВО отразить атаку захваченных террористами воздушных судов. Ведь реальную опасность может представлять не только гигантский лайнер, но и объект малоразмерной авиации.
Сегодня войска Командования спецназначения гордятся тем, что любая воздушная цель может быть сбита в течении минуты после того, как поступает соответствующий приказ. Действительно, около 50 тысяч человек, из которых около 2 тысяч – круглосуточно, несут боевое дежурство (два экипажа истребительной авиации, 4 зенитных ракетных полка, 12 радиолокационных комплексов), что позволяет выполнять задачи. Но какие? Стоящие на вооружении ВВС и ПВО самолеты: несколько модификаций Миг-25, МиГ-29, Су-24, Су-25, Су-27, зенитные ракетные системы С-300 и заменяющие их С-400 – способны поражать самолеты тактической и стратегической авиации, крылатые ракеты типа «Томагавк», самолеты радиолокационного дозора и наведения типа «Авакс» на расстоянии 300-400 км в пределах высот от 50 метров до 56 км. Для этого вокруг Москвы созданы два пояса перехвата воздушных целей: первый – на удалении 100 км, второй – на 50 км. При условиях, что гипотетический враг не способен «ослепить» разнообразными помехами радиоэлектронные средства, не имеет преимущества в дальности действия своего вооружения, - в российских военных округах есть кому организовать противодействие и взаимодействие.
Однако пункты управления нынешних военных округов не имеют автоматизированных комплексов управления, космической системы разведки, функционирующей в реальном масштабе времени, работоспособной космической радионавигационной системы, и поэтому собой реально представляют не пункт управления оперативно-стратегического объединения, а хозяйственные структуры с плохими подземными офисами, укомплектованные столами и телефонами.
Мир вступил в эпоху «москитной» авиации, к приходу которой ни общество, ни армии не подготовились. Стоящая на вооружении ВВС и ПВО техника конструктивно разрабатывалась для условий СССР, где предполагалось применение большеразмерных целей. Первый звонок, что не все ладно с системой ПВО в нашем отечестве, прозвучал в перестройку, когда маленький легкомоторный самолет Руста нагло сел, на глазах изумленных членов Политбюро и тогдашнего командования Вооруженными силами, в центре Москвы у Василия Блаженного. Реакция на пролет Руста была настолько же быстрой, насколько бессмысленной. Вместо того чтобы оценить опасность массовых легкомоторных летательных аппаратов, имеющих возможность полета на высотах ниже 50 метров, советское руководство просто устроило военным кадровый разнос. Своих постов лишились министр обороны и его заместители, куча офицеров ранга пониже были разжалованы, а несколько человек отдали под суд. На том дело и остановилось. Никаких дополнительных расследований произошедшего и анализа потенциальной опасности новых угроз, а уж тем более технического переоснащения исходя из проведенного анализа, предпринято не было.
При отсутствии космической радионавигационной системы полеты малоразмерных аппаратов практически невидимы и очень опасны в условиях угрозы террористических актов. Единственное, что может ПВО в этих условиях – согласиться с командующим и взять на вооружение английский опыт организации наблюдения за летательными аппаратами визуально с использованием обычных оптических систем. Или американский опыт – и разместить ПВО на важнейших объектах. В любом случае, надо предпринимать хотя бы что-то. Потому что пока у российского ПВО просто нет ответа на эти вызовы.