Пять неудобных вопросов строителям храма на месте парка в Иркутске

В городе вспыхнул скандал: в Приморском микрорайоне кто-то взялся за старое и захотел возвести большую 55-метровую церковь на месте востребованной у местных жителей зеленой зоны.

Почему за старое? Потому что это происходит не в первый раз: летом 2016 года там уже рубили деревья и готовили стройку. Горожане воспротивились: создали инициативную группу, начали собирать подписи, обратились в президенту, достучались до СМИ. Все это, видимо, повлияло на мэрию — там вдруг вспомнили, что разрешения на рубку деревьев нет, и пообещали, что «в ближайшее время» стройки не будет.

Оказалось, что «ближайшее время» — это пять лет. Теперь администрация во главе с новым мэром встала на сторону строителей храма, а те на претензии жителей дают весьма спорные ответы: предоставляют доводы, которые при ближайшем рассмотрении вызывают много неудобных вопросов.

Вопрос 1: на чьей стороне большинство на самом деле?

Инициаторы строительства храма упирают на то, что церковь на этом месте — якобы желание значительной части горожан. Но так ли это? Вот, например, рядовой вопрос в одном из сообществ во «ВКонтакте». Разгромно побеждают противники строительства церкви.

Аналогичная картина наблюдается во многих социальных сетях и на городских форумах, где затрагивается эта история.

Больше того: спустя несколько дней после появления строителей с топорами и заборами, местные жители создали петицию в интернете, которую в считанные дни подписали больше трех тысяч человек. Сбор продолжается.

Где же те, кто выступает «за»? Настоятель храма Александра Невского протоиерей Марк Косолапов утверждает, что ему приходило 12591 письмо с просьбой построить церковь. Что тут важно заметить:

во-первых, такое количество собирали не за несколько дней;

во-вторых, можно ли взглянуть на 12591 письмо? Кто их прислал? вряд ли это были жители только Приморского микрорайона — есть сомнения, что там вообще живут столько прихожан. Если же письма приходили со всего Иркутска, то встает вопрос: могут ли жители других районов решать судьбу чужой зеленой зоны?

Вопрос 2: почему избегают упоминания самого факта сокращения зеленой зоны?

Анализируя заявления инициаторов строительства храма, заметна интересная деталь: они много говорят о преимуществах появления церкви, но обходят тот факт, что именно ее возведение лишит жителей цельной зеленой зоны размером в квартал.

Игнорируется очевидное. Выше — то, как выглядит зона в конце лета 2021 года: свободный от застройки лесок. На рендере ниже — то, как это выглядит в проекте.

Как видно, зеленый квартал, во-первых, сокращается в размерах из-за автомобильной парковки, которая «объедает» территорию по периметру; во-вторых, сам участок перестает быть цельной зеленой зоной — он разбивается на несколько островков с деревьями между многочисленными дорожками и большой асфальтовой-плиточной дырой — самим храмом с большим стилобатом и автомобильным проездом с еще одной парковкой.

Но и это не все: взгляните на соседнюю зеленую зону — этот квартал поменьше, но там пока никаких строек не ведется. Пока.

Судьбу этой территории давно решили — там, согласно генплану, должна появиться развязка. Эту зеленую зону вырубят.

Именно по этой причине для всего района значительно возрастает роль сохранения зеленого квартала, где теперь хотят поставить храм.

Вопрос 3: зачем подменяют понятия в вопросе благоустройства?

Умалчивание факта сокращения зеленой зоны инициаторы строительства храма компенсируют таким доводом: мол, именно благодаря храму у жителей Приморского появится благоустроенная зона — прилегающая к церкви территория с дорожками.

Даже настоятель церкви Александра Невского протоиерей Марк Косолапов прямым текстом говорит:

«Территория, выделенная под строительство, не попадает под определение ни рощи, ни тем более парка: трава по пояс, две-три труднопроходимые тропинки. В русском языке это называется пустырь. А если построить храм, то вокруг него как раз запланирован парк».

Обратите внимание, происходит подмена понятий: строители храма игнорируют саму возможность благоустройства этого зеленого квартала без строительства церкви. Позиция превращается в ультиматум: либо заросший пустырь, либо благоустроенная территория, но с храмом.

Однако очевидно, что благоустроить этой зеленый квартал можно и без строительства храма. Тогда почему этот вариант даже не упоминается?

Вопрос 4: зачем строить новую, если можно восстановить утраченную?

Один из основных доводов строителей храмов — нехватка места для верующих именно в этой части Иркутска. Вот, например, комментарий одного из немногих сторонников строительства церкви, которых можно отыскать в сети:

Действительно, несмотря на обилие храмов в историческом центре города, на левом берегу церквей мало: если Глазково обслуживают Николо-Иннокентьевский (возле вокзала) и Петропавловский (возле «Чайки») храмы, то на всем пространстве от Академического моста и до ГЭС храмов, кроме прихода Александра Невского, нет.

Однако этот довод все равно не объясняет, почему нужно строить новый храм, а не восстановить исторический утраченный, который когда-то был как раз в этой части Иркутска.

На фото ниже — церковь Николая Чудотворца в Кузьмихе. Сейчас это участок на Старокузьмихинской трассе.

Эту церковь построили еще при Александре Первом в начале 19 века. Особенно интересен ее архитектурный облик — храм не имел аналогов в культовой архитектуре Иркутска.

Увы, здание уничтожило варварство советских властей. Причем произошло это даже не в 1930-е годы, когда сравняли с землей многие ценные храмы Иркутска, а гораздо позднее — уже при Брежневе.

А теперь взгляните на карту.

Историческое местоположение храма Николая Чудотворца — участок у Старокузьмихинской трассы, там сейчас автомастерская (зеленую зону, кстати, рубить не нужно). Между этим участком и местом, где хотят построить храм Александра Невского, чуть больше двух километров — немало, но обратите внимание: именно местоположение утраченного храма наиболее выгодно для жителей этой части Иркутска — оно почти в центре этой «бесцерковной» части города, в то время как храм Александра Невского — на самой окраине у залива.

Таким образом, если бы инициаторы строительства церкви Александра Невского действительно задумались об удобстве и востребованности, а не уцепились в самый простой вариант (найти свободный незастроенный участок), — эта часть Иркутска могла бы получить храм, до которого было бы в равной степени удобно добираться как жителям, например Университетского, так и жителям Приморского.

Вопрос 5: почему бы не построить новый храм на месте нынешнего?

Очевидно, что если бы в планы строителей храма входило строительство нового здания на той же стороне улицы, где стоит нынешнее (или даже прямо на его месте), никак не затрагивая ныне спорную зеленую зону, вряд ли имело бы место массовое возмущение.

Интересно, что практика строительства новых более крупных церквей на месте прежнего прихода — совершенно нормальная для русской истории. Так строились почти все храмы центра Иркутска: сначала были деревянные, которые потом сносили, а новые, сохранившиеся до наших дней в камне, строили на их месте. Так было и со Спасской (у Вечного огня) церковью, и со многими другими.

Не исключено, что строительство нового храма на месте нынешнего может быть осложнено земельными вопросами, но при желании, как мы видим по приговоренной зеленой зоне, проблемы со многими участками в городе вполне решаемы.

Пока же можно предположить, что инициаторы стройки просто выбрали самый незамысловатый путь — увидели свободный, как говорит протоиерей, «пустырь», и решили его застроить. Именно из-за этого создается впечатление, что инициаторы стройки теперь защищают не сам храм, а выбор места для него — а это не очень похоже на благое дело.