Психоад и душевные раны. Драма Сергея Левицкого об изнанке театральной жизни
В Улан-Удэ 9 и 10 октября на сцене Русского драмтеатра имени Бестужева стартовал новый театральный сезон. Он открылся премьерой драмы “Театр. Изнанка” в постановке худрука Бестужевского театра Сергея Левицкого, который также написал пьесу и работал над сценическим пространством. Это динамичный, современный спектакль о спектакле, повествующий о сущности современной театральной среды и, в частности, российского репертуарного драматического театра, когда грани между двумя жизненными ипостасями – актёрской и реальной – постепенно стираются.
По сюжету спектакля, на сцене репертуарного театра идут репетиции премьерной постановки “Доброго человека из Сычуани” Брехта. Актриса, играющая Шен Те и Шуи Та – главные роли в спектакле, попала в аварию, и её необходимо срочно заменить. Счастливый лотерейный билет выпал Владе – актрисе массовки, чьи маленькие роли не сопоставимы даже с “кушать подано”.
Фото: grdt.ru
К Владе не проявляли интереса ни артисты, ни режиссёр Тимур Эльдарович. Она уже готовилась уйти из профессии, смирившись с тем, что крупные роли ей не сыграть, посвятить себя семье, любимому человеку и пожилой слабоумной матери, некогда популярной актрисе. Но судьба подарила девушке возможность забраться на театральную лестницу славы и почёта.
Главные роли сыграли Елизавета Михайлова (Влада, Шен Те, Шой Та) и один из ведущих артистов Бестужевского театра Аюр Доржиев (Тимур Эльдарович). По словам Аюра Доржиева, своего персонажа он по большей части “списал” с Сергея Левицкого.
Основным драматическим приёмом спектакля стал “театр в театре”, известный ещё с 16 века: публика с головой окунается то в сумбур репетиций и закулисья, где снова “что-то пошло не так”, то в фрагменты “Доброго человека…”, то в повседневную жизнь главной героини.
Тяжелейшая работа над главной ролью, проблемы и трагедии личной жизни, которые не волнуют режиссёра, отправляют Владу в психоад, где в один клубок сплетаются реальность и вымысел – ей каждую репетицию приходится подавлять свою личность, чтобы раскрыть эмоции главной героини спектакля. Она встаёт перед мучительным выбором между личным счастьем и карьерным ростом. Сам Тимур Эльдарович заставляет Владу сомневаться в себе и манипулирует ею якобы для её же пользы. Актёры боятся его как огня.
Кроме того, в драме красной нитью проходит тема гуманности и милосердия, которая отражается в профессиональной, непрофессиональной и сопутствующей деятельности театральных работников. Сергей Левицкий утверждает, что “хотел не столько окунуть зрителя в жизнь театра, сколько показать, что есть в нем такого, что цепляет тебя, словно наркотик”.
Можно предположить, что этим наркотиком является максимальная реализация своих способностей, ведь Влада, играя в массовке, вполне планировала покинуть театр. Получив главную роль, несмотря на постоянные унижения от режиссёра, она поставила театр на первое место в своей жизни. Однако известность и успех – это счастье, которое угасает. Влада принесла им в жертву собственную семью и ребёнка, но жертва оказалась напрасной.
Зрителей, наблюдающих за жизнью изнанки театра, пытаются разными способами вывести из зоны комфорта полутёмного зала и мягких кресел, в том числе небольшой “похабщиной”: музыка с усиленным басом, громкие крики актёров, крепкая “матершинка”, битьё посуды, курение сигарет на сцене и, наконец, голая задница. Эмоциональные вопли на сцене стали минусом спектакля, с ними “переборщили”. Они мешают сопереживать актёрам, в таких моментах душевные терзания зрителя заглушаются ором со сцены.
Хотя в спектакле и присутствует определённая мораль, он ничему не учит, он и не должен этого делать. Постановка будоражит, “ковыряет” душевную рану зрителя, режиссёра, актёров. Такой жёсткий стиль повествования может показаться непривычным, неудобным для зрителя, но он сильно влияет на него в чувственном плане. Особо слабонервным после такого не помешает сеанс психотерапии.
_01232156_b.jpg)
