Радикальный авангард от "Ноосферы"
"Я - автономное я, выставляющееся я,
созерцаемое я, главным образом
созерцаемое я - восторжествовало."
Р. Низбет
"Интеллигентский синдром" творческой группы художников "Ноосфера" апеллирует к иркутскому зрителю с театрализованными действиями самовыражения. Новая культура, реализуемая в художественном процессе, проникает в сферу жизни.
Ноосферовский импульс содержит в себе требование, чтобы разрешенное прежде лишь в фантазии и воображении получило реализацию в самой жизни. Нет более разрыва между искусством и жизнью. Все, что разрешено в жизни, разрешено и в искусстве. Активность радикального авангарда тождественна взрыву коллективного нарциссизма, процветающего в постсоветских творческих союзах и приводящих к разрушению классической культуры и цивилизации.
Театральные действия от ноосферовцев являются движущими механизмами "контркультуры". Радикальный авангард вывел для себя формулу, по которой их театрализованная конфронтация с "официальным" иркутским союзом является единственно возможной акцией протеста против репрессивного сообщества в лице правления союза художников и что сценическая дерзость может сокрушить освященную советской (в плохом смысле слова) традицией гниль этой структуры.
На первый план выступают попытки переосмыслить и переоценить портрет как жанр с его тенденциями 60-х годов прошлого века, по-новому взглянуть на контраст движения эпох через совмещение арт-проекта "Грандперсоны" от "Ноосферы" с безукоризненно выполненными этюдами "голов" Ивана Ивановича Несынова как одного из ведущих портретистов Сибири 20 века. Получилась "контркультурная" выставка с театрализованным эффектом в духе радикального авангарда.
И тут же посыпались многочисленные обвинения в адрес этой идеи от проснувшихся в самолюбовании союзовских нарциссов. Они вдруг увидели, что их возвышенность уступает энергии новых проявлений. Нарциссы выбрали путь поиска самовыражения в мире политического насилия с идеей задавить тех кто на них не похож.
Примечательно, что радикальный авангард проявил себя еще в 70 - 80 (ые) годы 20 века как в США, так и в странах Западной Европы. Там критики обвиняли радикальный авангард в "эстетизме", "интеллигентстве" и "театрализованности", охотно апеллируя к категориям фрейдизма, давая им искусственную политизированную трактовку. С этой точки зрения "новой левой" интеллигенции вменялось в вину "неспособность к социально приемлемому сублимированию", то-есть, символическому удовлетворению низменных чувственных влечений в форме художественного и культурного творчества. Как известно, сам Фрейд считал такую сублимацию "наиболее эффективным и приемлемым способом умиротворения бессознательных чувственных вожделений" и противопоставлял ей "радикальную политическую активность как путь, ведущий в тупик".
"Ноосфера" - это не Фрейд, а Сибирь - это не Запад. Дух "Ноосферы" не в том, что является привычкой и что истинно как у почетных, заслуженных и народных, а в том, что остроумно и ново, и даже, возможно, более красиво с виду, чем полезно. Но и это только на первый взгляд. В своих решениях радикальные авангардисты исходят из впечатлений, а не доводов.
Категории "игры" и "театра" истолковываются как стиль современной культуры и искусства. Теперь они наполняются политическим содержанием и становятся символом упрека от радикальных авангардистов к обществу, получая в ответ оскорбления, гонения и запреты.
"Ноосфера" ставит индивидуальную задачу преодоления иллюзии, что художник это профессия. Она скорее обращает внимание на то, что художник в современном мире - это коллективистко - ритуальная форма сознания и поведения, которые в идеале должны были бы преодолеть "частичность" и разобщенность.
Теоретически радикальный авангард содержал и содержит фундаментальные противоречия, что является его составляющей частью. Как правило, критики не видят сложной составляющей этого направления, а цепляются за нигилистические элементы и деструктивные тенденции, проявившие себя в Западной Европе и США в предельном лозунге "Смерть культуре!" На иркутской почве этот лозунг увидели в сжигании собственных произведений, разразились обсуждениями о том, что плохо горело и горело плохое, а значит, ничего не происходит, можно продолжать заниматься самолюбованием и раздачей наград и званий.
Никто не захотел понять, что этот эстетический феномен продиктован общественной системой, в которой торжествует ложь и подкуп, расправы и хамство, а не термин "эстетика" как обозначение качества производственно - творческого процесса в царстве свободы и демократии.
Таким образом, идеология радикальных авангардистов подтверждает, что новая чувственность есть медиум, в котором изменение общества становится индивидуальной потребностью, а значит, новая чувственность становится политическим фактором. В результате выявляется противопоставление двух противоположных способов человеческого существования - "естественно - природного" и "отчужденно - репрессивного" - а также двух противоположных форм человеческой деятельности - "чувственно - игровой" и "отчужденно - трудовой".
Изменилось наше общество с ходом времени. Появление радикальных авангардистов в Иркутске можно принимать или не принимать. Но "Ноосфера" стала реальной творческой силой, демонстрирующей, что мы все стали другими, уходя все дальше и дальше от построения коммунизма и все глубже погружаясь в реалии главенства материальной капиталистической глобальной системы.
Лев Худой, спецкор газеты свободных художников "Ноосфера"
