Отследить, запретить, запугать: молодёжная политика Бурятии в 2025 году. Разбор Бабра

Бурятия превратилась в полигон для бюрократических экспериментов над молодым поколением. Чиновники, депутаты и силовики, прикрываясь лозунгами о патриотизме и развитии, на самом деле душат инициативу молодёжи, загоняют её в долги и вынуждают бежать из республики. Бабр разберёт, как система, созданная для поддержки молодёжи, работает против неё и кто за это отвечает.

Парпаева строит цифровой концлагерь

Заместитель министра спорта и председатель комитета по молодёжной политике минспорта Бурятии Татьяна Парпаева в марте с гордостью рассказала СМИ о киберволонтёрах и нейросети, которая отслеживает активность детей в интернете. Система «сращивает» аккаунты ребёнка (в среднем от трёх до пяти на одного) и делит их на зоны: «красная» для тех, кто репостит запрещённый контент, «жёлтая» для лайкающих, «зелёная» для чистых. Кроме того, 15 волонтёров вручную выискивают нарушителей.

По информации Роскомнадзора, в 2024 году объём заблокированного контента, который вовлекал несовершеннолетних в противоправные действия, увеличился почти в 1,5 раза — до 33,2 тысячи материалов. РКН прекрасно справляется с задачами сам, эффективность киберволонтёров под вопросом, а вот слежка за детьми — факт. Когда родители или полиция (при необходимости) копается в личных данных ребёнка — это можно понять. Но нейросеть и киберволонтёры? Этот детский цифровой концлагерь вполне можно назвать экспериментом, который в дальнейшем позволит использовать наработанные практики слежки уже против взрослых.

Министр культуры Соёлма Дагаева в 2025 году создала Молодёжный совет при своём ведомстве. 24 человека от 18 до 35 лет — артисты, преподаватели, активисты — должны генерировать идеи и вовлекать молодёжь в культуру. Решения носят рекомендательный характер, так что все неудобные идеи Дагаева сможет благополучно игнорировать. Сам по себе факт, что Культурма истребительница свободного бурятского искусства углубляется в молодёжную политику, пугает. Лучше бы не лезла в идеологические сферы и просто занималась бы хозяйством учреждений культуры.

В мае 2025 года в Бурятии заработает Агентство по делам молодёжи. Очевидно, что возглавит его Татьяна Парпаева. 17 сотрудников в агентстве и 24 в подведомственном Молодёжном центре — итого 41 человек будет заниматься молодёжной политикой в республике. Без учёта парламентов всех уровней и муниципальных администраций. Кроме того, любое министерство по примеру минкультуры может создать собственный совет. Обоснования придумать легко.

Бурятия теряет молодёжь. За последние десять лет количество людей в возрасте 15–29 лет сократилось на 74,3 тысячи человек. В 2024 году средняя зарплата в Улан-Удэ — 64 тысячи рублей, в Иркутске — 85 тысяч. Цены на жильё выросли на 15%, и адекватная однушка будет стоить 4,5 миллиона. В 2024 году судебные приставы Бурятии возбудили 21 тысячу дел против 9,7 тысячи молодых людей до 25 лет. Долги по кредитам — 370 миллионов рублей, штрафы ГИБДД — шесть миллионов, налоги — 19 миллионов, ЖКХ — 44 миллиона. Приставы арестовывают счета и машины, но от этого финансовая грамотность молодёжи не растёт.

Финансовая дисциплина — вот первоочередная задача, которой нужно заняться Парпаевой и её агентству. Но если «недоминистерство» будет тратить миллионы на словоблудные форумы, которые очень любят бурятские чиновники, то здесь остаётся только расформировать новую структуру за ненадобностью.

Молодёжь не верит в выборы

В Бурятии молодёжь всё меньше верит в выборы, что приводит к крайне низкой гражданской активности. Результаты исследования, проведённые в начале 2021 года среди студентов колледжей и училищ Бурятии, сообщают, что большая часть молодёжи не доверяет действующим властям и чиновникам, с пессимизмом смотрит в будущее. С тех пор молодёжь так и не увидела, что выборы могут помочь ей в решении проблем, она в принципе к ним не приучена.

Обещания ключевых бурятских политиков остаются пустыми словами. Например, депутат Госдумы Вячеслав Дамдинцурунов в 2021 году обещал разработать «прорывной закон» для поддержки молодых специалистов Бурятии, но спустя четыре года никакого закона нет. Молодёжь чувствует, что власть не заинтересована в их голосе, а хочет лишь их повиновения.

Молодёжь не идёт на службу

Силовые структуры Бурятии переживают острую нехватку кадров, и молодёжь не спешит закрывать эти пробелы. По информации на февраль 2025 года, в полиции Бурятии не хватает 753 сотрудника, особенно остро стоит проблема с участковыми. Начальник управления организации охраны общественного порядка МВД Бурятии, полковник полиции Виликтон Соднопов назвал причины дефицита кадров: низкую зарплату и высокую нагрузку на действующих сотрудников.

Начинающий полицейский в Бурятии получает 35–40 тысяч рублей в месяц. В соседнем Иркутске платят примерно на десять тысяч больше. При этом жёсткая иерархия и дедовщина отпугивают молодых людей, которые не хотят терпеть унижения от старших по званию. Во ФСИН ситуация ещё хуже. Молодёжь выбирает работу в частном секторе или уезжает из республики, вместо того чтобы связывать жизнь с силовыми структурами.

По свежим данным опроса ВЦИОМ, более 70% молодёжи считают, что интернет — это более надёжный источник информации, чем официальные СМИ. И новости Татьяны Парпаевой о нейросетях-шпионах и киберволонтёрах, которые следят за онлайн-активностью, ещё больше усиливают недоверие к власти среди молодёжи Бурятии. Это создаёт атмосферу страха, когда молодёжь в лучшем случае боится самовыражаться в социальных сетях, а в худшем — открывает для себя анонимные платформы, где в открытом доступе находится действительно небезопасная, противоправная и экстремистская информация.

Молодёжь из бедных семей без шансов

Социальное неравенство в Бурятии лишает молодёжь из бедных семей шансов на достойное будущее. 19% жителей Бурятии живут за чертой бедности.

«В провинции такая молодёжь чаще относит родительские семьи к „низам общества“ (37% при 20% в столицах)», — сообщала старший научный сотрудник Института социологии РАН Наталья Седова на недавно завершившейся ежегодной Грушенской конференции.

У таких молодых людей нет доступа к образованию и карьерным возможностям. В 2024-2025 учебном году вузы страны значительно повысили стоимость обучения (на 10%) по сравнению с 2023 годом. То же самое происходило в 2023-2024 учебном году (на 12%). По информации за 2024 год, стоимость обучения по некоторым программам бакалавриата в БГУ начиналась от 149 тысячей рублей в год. Для семей с доходом, например, ниже 30 тысяч рублей в месяц это неподъёмная сумма.

Бабр продолжит внимательно следить за развитием событий.

Фото: Ариг Ус, пресс-служба минкультуры Бурятии