Израиль глазами иркутянина

Бывают поездки, которые остаются в памяти навсегда. Такой для меня стала восьмидневная поездка в Израиль — поездка, по времени совпавшая с ливанской войной. Правда, война не помешала знакомству с древней страной, а, наоборот, дополнила картину, добавив ярких красок. Итак, Израиль, август 2006 года, калейдоскоп впечатлений…

Ворота в рай

Столичный аэропорт имени Бен-Гуриона — один из лучших в мире. Во-первых, большие площади, светлые тона, великолепное благоустройство. Самолеты садятся или взлетают каждые пять минут. Во-вторых, отлично оборудован. Например, багаж для пассажиров нашего рейса выгружался не на одну-две-три транспортерные линии, как у нас, а на десять! Длина каждой не 25 метров, а 50, причем линии сделаны из алюминия. Тут же — тележки каждому пассажиру для вывоза багажа. Тротуары в аэропорту тоже самодвижущиеся.

Дальше — окошки для проверки документов у зарубежных туристов. У нас опять же два-три, поэтому всегда очередь. У них — …110! Каждого прибывшего пассажира встречает молодая сотрудница аэропорта — она спрашивает: кто вы такой, откуда, зачем приехали. А через пять километров от аэропорта проверяют уже автоматчики. Еще раз просматривают багаж, фотоаппарат.

Площадь пассажирского накопителя — несколько тысяч квадратных метров, в нем магазины, рестораны, кафе, бассейны, кондиционеры, сверху капает искусственный дождь… Самолет подходит прямо к накопителю, из каждой арки выходят группы пассажиров в соответствии с их местами.

Агломерация по-израильски

Жил я в Израиле у давних знакомых, приехавших сюда из России, в Герцлии — городе-спутнике Тель-Авива. У них там вообще другая тенденция — населенные пункты расположены часто, но их не объединяют, идея агломерации не пользуется спросом. Наоборот, на небольшой по нашим меркам площади находится сразу несколько городов. Население Тель-Авива составляет 400 тысяч, а с городами-спутниками — 1 миллион 200 тысяч.

За время поездки удалось осмотреть Тель-Авив, Иерусалим, Вифлеем, Мертвое море, а также Эйлат, расположенный на самом юге Израиля, у Красного моря. Эйлат — место встречи границ четырех государств — Израиля, Египта, Иордании и Саудовской Аравии. Хотелось побывать и в других местах, особенно в Хайфе и на Голанских высотах, но война сократила программу пребывания. Разумеется, туристы не могут побывать на ядерном центре в пустыне Негев, но со стороны, при проезде в Эйлат и обратно, его было хорошо видно: там мало наземных сооружений, однако огороженное пространство тянется километров 15. Кстати, такое соседство не мешает развитию курортов и туристических центров.

Ведь там на четверть наш народ…

Зарубежных туристов почти не было — сказалась война. Зато по-русски говорили везде. Смотрят российские телеканалы, есть и местное телевидение на русском языке, русские газеты (одна из наиболее читаемых — «Вести», выходящая ежедневно), русские магазины. В Израиле очень уважают пенсионеров, особенно участников Великой Отечественной войны. Евреи, приехавшие из СССР и России, живут в основном в прибрежных городах южной и центральной части Израиля.

Об израильском социализме. Там есть миллионеры, но нет олигархов, как у нас, — людей, наворовавших на глазах у всех миллиарды долларов. Знакомые, у которых я жил в Герцлии, — две сестры — не работали в Израиле ни дня после приезда из России. Так вот, они получают пособия, платят 500 долларов в месяц за квартиру, и хватает на жизнь — не роскошную, но вполне достойную.

В переводе на наши деньги жизнь в Израиле дороже, чем в России. Но там и другой уровень доходов: средняя зарплата — 1700 долларов. Жилье газифицировано. Приборов для нагрева воды нет — обычно, в том числе в многоквартирных домах, наверху стоят баки, в которых солнце греет воду. Нагревает так, что нужно разбавлять холодной.

Сказка наяву

Войны в центре и на юге Израиля не ощущалось. Вечером по городу можно спокойно гулять — ни бомжей, ни преступников. Очень много мест отдыха — в парках, на улицах. Везде кафе, в которых отдыхают горожане — пьют чай, ужинают, играют в шахматы. Ни толкотни, ни суеты. На улицах, у магазинов, открыто, включая ночь, лежат фрукты, овощи. Никто ничего не берет. Трудовой день начинается очень рано и рано заканчивается. В общем, вся обстановка в Герцлии и других городах не казенная, холодная, а домашняя, уютная. Но, например, в аптеках без рецепта ничего не купишь — не то что у нас. Ни разу не видел пьяных.

Израильские дороги — это сказка, все они построены фактически за 50 лет. А вот промышленность в Израиле не очень развита. Довелось побывать на фабрике камня в Эйлате, там делают прекрасные украшения. К сожалению, не удалось посетить фабрику по обработке алмазов в Тель-Авиве. Правда, Израиль полностью себя кормит — работают кибуцы (что-то вроде наших колхозов), их производство очень рентабельно. Кстати, в советское время, когда у нас не было дипломатических отношений с Израилем, часть апельсинов, привозимых в СССР якобы из Марокко, на самом деле были из Израиля, но для маскировки на них тоже наклеивали марокканские этикетки.

Вода в Средиземном море относительно холодная, зато Красное море — чудо, вода чистая и голубая, как в Байкале, но теплая. Купались и в Мертвом море: там не утонешь и даже не встанешь вертикально — только плашмя. Мертвое море постепенно высыхает — за сто лет его площадь сократилась на треть.

Эйлат — это курортная зона Израиля. На берегу Красного моря построены фешенебельные, красивые гостиницы. Плавали на корабле со стеклянным дном по Эйлатскому заливу — коралловые рифы, спокойные рыбы. Нефтяные суда на Суэцкий канал проходят стороной. Правда, загорать почти невозможно — температура постоянно выше 40 градусов, обжигающий ветер из Сахары, высокая влажность…

Быль и мифы древней земли

Арабы живут компактно, и в тех районах, где я побывал, их почти не было. Вообще, территория Израиля — это изначально пустыня. Но там, где живут евреи, она облагорожена зеленью, там есть вода, а в болота, наоборот, насадили деревья, которые их высушили и избавили от малярийных комаров. Там, где арабы, — зелени нет, и воду они берут у евреев. Еврейские города — зеленые, а в арабских поселках нет ни одного дерева. Деревья в Израиле сами по себе не выживают, их нужно искусственно поливать. К каждому дереву подведен шланг, полив производится каждый вечер. Там дождей нет по полгода: я был в августе, а последний до этого дождь был в марте.

Кроме палестинских арабов в пустынных районах юга Израиля живут кочевники-бедуины. Их быт мало изменился за несколько тысячелетий — живут в шатрах, передвигаются на верблюдах. Бедуины — очень гостеприимные хозяева, но наряду с этим не вмешиваются в общественную жизнь страны.

Отдельная тема — Иерусалим. Израиль следует посетить даже только ради этого города. Старый Иерусалим — узенькие улочки, невысокие дома — обнесен стеной 15-метровой высоты, через которую ведут несколько ворот. В городе есть еврейский, армянский, арабский и даже славянский кварталы — все народы перемешаны. Был у Стены плача и Храмовой горы, за которую идет бесконечная борьба между арабами и евреями. А Новый Иерусалим — ничего особенного, современный город. Премьер Ольмерт живет в Иерусалиме, но большинство правительственных учреждений находится в Тель-Авиве.

Побывал я и в Синае, на границе Израиля и Египта. На этой границе нет нейтральной полосы — колючая проволока, а по обе стороны пограничники двух государств. Израильская застава — два парня и три девочки, а в 20 метрах сидят египтяне, прямо через границу идет разговор.

Огонь, батарея! Огонь, батальон!

Север Израиля в августе был закрыт для туристов, так как попал в зону боевых действий. Но, повторюсь, ощущения, что идет война, где бы я ни находился, не было. Только рано утром кое-где были видны следы от попадания ракет. Кстати, действительность расходится с однобоким освещением войны в нашей, российской прессе. У нас пишут, мол, весь сыр-бор только из-за того, что «Хезболла» украла двух израильских солдат, а правительство Израиля пошло на принцип. Это не так: «Хезболла» уже несколько лет обстреливала север Израиля с ливанской территории, так что ответная операция давно назревала. Обстрел велся реактивными снарядами с установок залпового огня советского производства. Из северных районов Израиля на юг было эвакуировано около 200 тысяч беженцев. Часть из них пришлось расселить в палатках. А так — днем не видел не то что хоть одного солдата, но даже ни одного полицейского! Видел солдат только утром, когда автобус забирает их, чтобы отвезти к месту службы, ведь большинство из них ночует дома.

Конечно, война — большое горе для Израиля, огромные переживания. Довольно много людей погибло, особенно среди резервистов. Конечно, не так много, как у «Хезболлы», соотношение потерь было примерно один к десяти, но все же… В каждую — каждую, без исключения! — семью, где есть погибший солдат или офицер, приезжает с извинениями командир части: «Так уж получилось, не уберег…» Если семья разрешает, то о погибшем тут же объявляют по телевидению и радио: кто и где погиб, где и когда похороны.

Вообще, престиж военнослужащих в обществе очень высок — отношение к ним уважительное, доброжелательное. Много добровольных помощников, волонтеров для обеспечения общественной безопасности. Поддержка же военной операции была практически единодушной. Другое дело, многие критиковали правительство Эхуда Ольмерта, но за то, что оно проводит эту операцию не лучшим образом, с большими потерями.

Когда после воздушных бомбардировок израильские танки двинулись в Ливан, «Хезболла» встретила их противотанковым оружием советского производства, проданным когда-то Сирии. К тому же Россия не признала «Хезболлу» и «Хамас» террористическими организациями. Это тоже вызвало недовольство многих жителей Израиля.

Как остаться в рамках?

Ближний Восток — стык цивилизаций, но компромисс будет найти очень сложно. Население Израиля — 5 миллионов 200 тысяч евреев и свыше миллиона арабов. Арабы поддерживают «Хезболлу», это подтвердил пример правительства Ливана. Израиль не победит арабов — их намного больше, и разрыв нарастает, а военный потенциал выравнивается. Но и путь переговоров, на который вступил предыдущий премьер Ариэль Шарон, очень труден.

Палестинцы рвутся поработать у евреев, потому что своей экономики у них практически нет. При этом трудно разобраться в чересполосице — где территория собственно Израиля, а где — Палестинской автономии. Карта страны выглядит как лоскутное одеяло — с множеством вкраплений автономии и территорий под совместным управлением. Более-менее компактный район Палестинской автономии — только Сектор Газа. Поэтому те, кто уверяет, что у них есть план урегулирования арабо-израильского конфликта, столкнувшись с действительностью, попадают в тупик. Ну как урегулировать отношения между множеством осколков? Хорошо, что конфликт хотя бы находится в каких-то рамках…

Василий Карпиза, преподаватель Иркутского государственного университета