Виктор Степаненко: «Охота, как и любовь, бывает разной – законной и незаконной…»
Старая народная мудрость «Не место красит человека, а человек место» как нельзя лучше подходит Виктору Степаненко – заместителю директора Байкало-Ленского природного заповедника.
Не секрет, что заповедное дело в России держится на энтузиастах. Заповедники создавались только потому, что в стране были и есть люди, неравнодушные к ее будущему. Это относится и к Байкало-Ленскому заповеднику, который 5 декабря отметил свой 21-й день рождения. Так получилось, что Виктор Степаненко стоял у истоков его создания.
Судьба знаменитых заповедников была в его руках
– Это было в конце 70-х годов. Я после окончания Иркутского сельскохозяйственного института получил распределение в Западно-Сибирскую проектно-изыскательскую экспедицию Главохоты, на должность инженера-охотоведа. Тогда в стране началось проектирование новых заповедников, в котором я с удовольствием принял участие.
Виктор Степаненко вместе с группой коллег определял границы и площадь таких знаменитых заповедников, как Олекминский – в Республике Саха (Якутия), Путоранский – на границе Таймырского и Эвенкийского автономных округов и АЗАС в Республике Тыва. Подчас от его решения зависела судьба этих уникальных памятников природы.
– Каждый заповедник мы старались проектировать на совесть – так, чтобы потом самим там было удобно работать. Трудясь над схемой расположения Байкало-Ленского заповедника, мы не слепо следовали проектному заданию, а старались создать, прежде всего, саморегулирующуюся природную систему. Изначально предполагалось, что его площадь будет 200–250 тысяч гектаров, но мы увеличили ее до 660 тысяч.
Свыше 90% заповедной территории расположено в Качугском районе, оставшийся участок в 100 км (восточный склон Байкальского хребта) приходится на Ольхонский район. Лучше, чем Виктор Степаненко в этих бескрайних просторах не ориентируется никто. И дело тут не в опыте и стаже работы. Весь секрет – в любви к природе, в бережном и чутком отношении к ней.
От равнин – к горам
Родился Виктор Степаненко в маленькой деревне Ильинка Красноярского края. Мама – коренная сибирячка, а отец приехал покорять эти суровые места с Северного Кавказа по комсомольской путевке. Самые яркие воспоминания из детства у нашего героя, конечно, связаны с природой. Школа находилась в соседней деревне, и добираться до нее приходилось пешком через дремучий лес. Тогда вести дневник наблюдений для сельского мальчугана стало одним из любимых занятий. Виктор Степаненко говорит, что видел в детстве такое, о чем ни в какой специальной литературе не читал:
– На речке Улуй я однажды наблюдал, как наш водяной зверь из семейства куньих – выдра – носит своих детенышей, каждый из которых размером с белку. Они цепляются за ее ушные раковины, и она плывет, как будто животное с длинными ушами.
Поскольку детство и отрочество нашего героя прошли на бескрайних равнинах Западно-Сибирской низменности, приезд на учебу в Иркутск открыл ему совершенно другой природный мир:
– Мне тогда казалось, что здесь земля на дыбы встала. С первого года практики, когда впервые в жизни полазил по горам, раз и навсегда решил не расставаться с этим уникальным рельефом.
Самые яркие впечатления от горных экспедиций остались у Виктора Степаненко после путешествия с эвенками на оленях.
– Это отдельный период моей жизни, который очень подходит мне по натуре. У эвенков другая – более гуманная к природе – культура, и другой – более размеренный – ритм жизни, но с постоянной готовностью к любым неожиданностям. Олени – самая кроткая домашняя скотина. Даже коровы против них – хулиганы. К сожалению, эта культура исчезает, но есть дикие северные олени. Однажды я наблюдал, как стада самой большой в мире их популяции – 700 тыс. особей – кочуют весной с юга на север. Даже когда летишь на самолете Ан-2, конца и края не видишь этой оленьей реке.
1988 год стал знаковым в жизни Виктора Степаненко. Его приняли в Байкало-Ленский природный заповедник на должность младшего научного сотрудника. Он до сих пор шутит – обычно научный отдел формируется с заместителя директора по науке, а здесь сначала пришел он, а потом сам себе искал начальника. И нашел. Писателя, ученого и просто удивительного человека Семена Устинова.
– Перед ним я отвечал за свои разделы летописи природы заповедника. А для этого организовывал и проводил учетные работы, писал научно-популярные статьи, выигрывал гранты.
Дети делают экологические открытия
Шесть лет назад Виктор Степаненко занял новую должность – начальника отдела экологического просвещения. С тех пор, даже став заместителем директора, он продолжает выполнять свою благородную миссию по пропаганде сохранения дикой природы. А значит, много работает с прессой, детьми и молодежью. На станциях юных натуралистов проводит семинары по подготовке экологических газет, в школах – олимпиады по байкаловедению.
На прошлой неделе Виктор Степаненко принимал участие в областной научно-практической конференции школьников «Байкальское кольцо» в качестве члена жюри.
– В этом году на нашей экологической секции «Живи, земля!» не было ни одного слабого доклада. Победу мы безоговорочно присудили учащемуся 11-го класса средней школы поселка Тальяны Усольского района Сергею Терпенкову. С помощью преподавателя он собрал данные о возобновлении лесов в предгорьях Восточного Саяна и пришел к очень интересному и даже неожиданному выводу. По его данным, искусственные посадки леса не нужны, поскольку естественное лесовосстановление по качеству на порядок выше. Мальчик с помощью цифр доказал нам, что лес сам прекрасно всходит. Он привел в пример быстро разрастающийся березняк на месте вырубок и отстающую в росте, гибнущую сосну, специально высаженную человеком. Сосна – дерево сильное, оно истощает почву. Поэтому на ее месте после пожара или вырубок должны расти березы и осины, которые своей листвой удобрят почву и подготовят ее к всходам нового сосняка. Лес способен восстанавливаться сам, не требуя затрат на посадку и уход за лесными культурами. А сэкономленные на этом средства лучше использовать на борьбу с пожарами.
Также первое место заняла работа школьницы из Слюдянки Ани Середкиной. Девочка вместе с ребятами из своего школьного лесничества «отгородила» родное учебное заведение от федеральной трассы садом и кедровым питомником. Среди интересных работ, не получивших на конференции призовых мест, Виктор Степаненко отметил исследование истории и жизни Тыретского лесничества в Заларинском районе, выполненное семиклассницей Ольгой Прокопьевой:
– Такие работы повышают уровень экологического сознания у будущего поколения и показывают, что наши дети любят малую родину. Девочка провела анкетирование среди своих сверстников и выяснила, что из десяти человек, которым задавался вопрос «Знали бы вы о правилах поведения в лесу, если бы не были членами школьного лесничества?» – девять ответили отрицательно.
Против автотуризма и мусора на Байкале
Почти каждое лето Виктор Степаненко набирает группу ребятишек из Ангинской средней школы Качугского района и разбивает экологический лагерь на берегу Байкала. Это мероприятие всегда проходит с двойной пользой: во-первых, дети отдыхают, закаляются, узнают много нового об окружающем мире, а во-вторых, приносят экологическую пользу, очищая побережье от мусора.
– Мы заметили, что с каждым годом грязи на берегу становится больше. Если раньше мы находили на одном пляже три-четыре пластиковые бутылки да несколько кусков полиэтилена, то спустя три года – два с половиной мешка разнообразных пластиковых и полиэтиленовых упаковок общим весом около 20 кг. Встретились ребятам и две канистры из-под автомобильного масла, что свидетельствует о развитии зимнего автотуризма. Я этому виду развлечения абсолютный противник. Дело в том, что ластоногие в период размножения очень осторожны, и во всем мире режим охраны их лежбищ очень строг. Опыт показал, что любое беспокойство животных может быть губительным. А сезон размножения байкальской нерпы приходится на зиму, размножается она в торосах. Раньше в ее распоряжении был весь Байкал. Сейчас на освоенном человеком юге озера этот зверь практически не размножается.
И вообще, по словам Виктора Николаевича, нетронутых уголков на Байкале становится все меньше. Может случиться и так, что «внукам от этой первозданной красоты ничего не достанется»:
– О красоте, уникальности и ценности озера можно говорить до бесконечности. Точно так же можно и перечислять принятые в его защиту меры. По моему мнению, главная ценность Байкала – первозданная красота и многообразие форм жизни. Вот именно эту первозданность озеро постепенно теряет. А виновны в этом люди, все как один искренне любящие Байкал.
Среди многочисленных грамот и наград Виктору Степаненко особенно дорого благодарственное письмо губернатора Иркутской области, полученное «За гражданское мужество». Весной 2006 года он активно выступал против прокладки нефтепровода вдоль северного берега Байкала. Многие до сих пор помнят выступление ученого на митинге, где он заявил о том, что трубу могут подорвать террористы: «Будь я Бен Ладеном, я бы сам спонсировал строительство нефтепровода, чтобы потом рвануть».
Охотничья этика
По специальности Виктор Степаненко – биолог-охотовед, а по зову сердца – охотник-любитель. Поэтому особую гордость у него вызывает обилие крупного зверя в Байкало-Ленском заповеднике. Но вместе с тем это обстоятельство накладывает на ученого и большой груз ответственности, ведь за добычей в заповедник стремятся браконьеры.
– Ситуация с медведем вполне объяснима – у нас самые медвежьи места в Сибири. Но копытных в заповедниках не должно быть больше, чем в охотничьих хозяйствах. Примеров этому много, но, к сожалению, в основном за рубежом. На маленьком Скандинавском полуострове лосей добывают больше, чем в России, а обилие зверя в хозяйствах США и Западной Европы кажется невероятным. У нас же на бескрайних просторах остались последние островки, где зверь еще есть. Это дальние, недоступные для человека угодья и особо охраняемые территории, в том числе заповедники.
Причина этого, по мнению Виктора Степаненко, в слабой законодательной базе и отсутствии охотничьей этики.
– Давным-давно законодательство и охота в нашей стране живут отдельно друг от друга, – сетует он. – Мы удивляемся, что в Европе дикими животными можно любоваться из окон электричек. У нас же не любуются, а сразу стреляют. Штрафами в России с браконьерством не справишься, потому что к каждому охотнику нужно приставлять по два егеря – одного он или обманет, или договорится сним. Должна быть охотничья этика.
Нормы этой этики Виктор Степаненко придумал сам:
– Все охотники знают, что охота и физическая любовь очень похожи. Охота, страсть, желание, и в обоих случаях процесс самоценен, и всегда главнее результата. Так вот, охота, как и любовь, бывает разной – законной и незаконной. Отношение общества к незаконной любви зависит от степени ее социальной опасности. Например, общество положительно относится к матерям-одиночкам, равнодушно – к гражданским бракам. Ведь его существованию эти проявления любви не угрожают. Но к действиям насильников и растлителей малолетних мы нетерпимы.
Браконьерство, как явление, оценивается обществом положительно по многим причинам. Главные из них – традиционно высокий социальный статус мужика-добытчика и потеря доверия к современному охотничьему и природоохранному законодательству. Но виды браконьерства по степени своей опасности очень разнятся. Вот его типичные ситуации: промысловик-соболятник добывает росомаху, повадившуюся ходить по путикам; пасечник сам решил проблему с медведем; житель таежной деревни заготовил на зиму пару мешков глухарей; дачник сходил на тягу и принес пару вальдшнепов. Все они де-юре браконьеры. Но общественное мнение их никогда не осудит. Ведь де-факто они добытчики, хранители традиций русской охоты. Их охота незаконна настолько, насколько незаконна любовь в гражданском браке.
Но есть формы браконьерства, которые ставят под вопрос само существование охотничьего хозяйства. Это все способы добычи диких животных с помощью современных технических средств. Они безнравственны изначально, так как любая дичь перед техникой бессильна. Называть охотой расстрел животных, искусственно поставленных в безвыходные условия, нельзя. Страшно, что охота ночью с автомобиля с мощным прожектором, преследование зверя зимой на снегоходах, а летом на моторных лодках уже становятся традицией.
А поскольку охота близка к любви, то ночную добычу диких животных с колес из-под фары можно сравнить только с групповым изнасилованием. А тех, кто для стрельбы по живым мишеням приспособил моторные парапланы, можно назвать маньяками. Отношение общества к насильникам и маньякам общеизвестно, необходимо, чтобы и действия их аналогов в охотничьем деле оценивались так же. Кроме штрафов и исков наказанием за беспредел на природе должно стать обязательное пожизненное лишение прав на охоту и на владение оружием.
