В Иркутске сатанистов нет
Каждое большое дело должно начинаться с исправления имен.
Кун-Цзы
Конечно, каждое средство массовой информации вправе добиваться интереса со стороны потенциальных читателей любыми разрешенными законом средствами, используя любую несекретную информацию. Однако неосторожное обращение с терминами способно произвести – да уже и произвело в умах современного потребителя информации полную неразбериху. А эта неразбериха, в свою очередь, уже приводит их к очень серьезным поступкам с трагическими последствиями разной тяжести.
Призывы к национальной гордости, в которую нынче переименовали великодержавный шовинизм, уже привели к Кондопоге и многочисленным убийствам на национальной почве, требования восстановления демократических свобод, уже переименованные в антинародную и даже террористическую деятельность, ведут к применению властями в качестве защиты от нее ОМОНа... И когда в "СМ Номер 1" появляется очередная антисектантская статья, посвященная несуществующим сатанистам – это не так безобидно, как может показаться. Небезобидно, потому что ставит на людей ложные ярлыки, и еще потому, что придает хотя и очень нездоровой, но все-таки бытовой жестокости обиженных на весь свет подростков ложное величие "страдания за идею".
Дело в том, что на самом деле в Иркутске сатанистов нет. Той организации сатанистов, которая устраивает "черные мессы", приносит кровавые жертвы на алтарях в тайных храмах, молится Силам Зла о ниспослании господства над миром – ну, и использует прочие голливудские приемчики – ее нет... Собственно, их вообще нет в России. Правда, существуют некоторые группы в обществе, которым очень хотелось бы, чтобы сатанисты были – но это несколько другая история.
Разберемся подробнее.
Собственно Сатана – понятие, обозначающее противника бога-демиурга, и зародилось оно еще у зороастрийцев и древних иранцев. Образ Сатаны получил развитие у евреев в период вавилонского пленения на базе представлений о том, что людям изначально не свойственно жестокое обращение с себе подобными, и ответственность за зло должна лежать на Боге. Исходно Сатане Богом вменялось в обязанность проверять людей "на прочность", подбрасывая им испытания и искушения, а затем изобличать и наказывать тех, кто в этих испытаниях не устоял, то есть Сатана был в прямом подчинении Бога. Дальнейшее развитие еврейских представлений о добром и всемогущем Боге привело к отторжению мысли о возможности Бога принимать участие в творимых на земле злодеяниях. Результатом этого отторжения явилось развитие евреями концепции Сатаны как противника не только человека, но и самого Бога. Очевидное противоречие этой концепции идее сотворения всего сущего Богом заставило евреев представить Сатану как духа, изначально сотворенного добрым, но по собственной воле совершившим грехопадение.
Очень часто в современной христианской мифологии Сатану отождествляют со Змеем из книги Бытия Ветхого завета – тем Змеем, который соблазнил Еву попробовать запретное яблоко. На самом деле эта идея в христианство пришла из ереси богомилов и не имеет с реальным текстом Ветхого завета ничего общего. Вообще, в Ветхом завете Сатана не имеет конкретной персонификации и используется в своем древнееврейском значении – как некий абстрактный "противник". Даже в документальной основе христианства – Евангелиях – Сатана выводится лишь как искуситель людей вообще и Иисуса в частности, но не как соперник Бога (а вселяющиеся в людей бесы, которые в более поздних интерпретациях являются воинством Сатаны, в раннехристианском пантеоне собственно, вообще представляются чем-то вроде "духовных вирусов неизвестной этиологии"). Впервые персонификация Сатаны как главы царства зла дается в Апокалипсисе – источнике непрерывного вдохновения голливудских режиссеров.
В народном фольклоре – и особенно в художественном творчестве – с Сатаной часто идентифицируют Вельзевула и Люцифера, хотя это совершенно иные мифологические персонажи. Люцифер вообще отсутствует в канонической литературе, это персонаж поздней христианской мифологии, откровенно заимствованный из разного рода фантастических произведений.
С точки зрения как ортодоксального христианства, так и иудаизма, Сатана не является сыном Бога и противостоит Богу не на равных основаниях, не как божество, а как падшее творение Бога, отступник, обращающий против Бога силу, полученную от него же. Тем самым Сатана парадоксальным образом с одной стороны содействует выполнению божественного замысла, выявляя и наказывая недостойных, а с другой – противится этому замыслу, пытаясь перехватить власть над миром у своего создателя. В этом аспекте христианская философия попадает в тупик неразрешимого противоречия между божественной предопределенностью всего происходящего (в том числе явления Сатаны) и определением Сатаны как зла, против которого (и, следовательно, против воли Бога) следует бороться.
Перейдем, однако, ближе к собственно сатанистам.
Первые десять веков христианства ни о каком поклонении Сатане не было и речи – несмотря на то, что именно приверженность этому персонажу была сильным аргументом в богословских спорах, которые, говоря простым языком, часто скатывались до уровня "сам дурак".
А вот в X веке на территории нынешней Болгарии возникла так называемая богомильская ересь, которая признала Сатану сыном Бога, второй силой после Бога и начальником над всеми ангелами. Согласно богомилам, именно Сатана, низверженный на землю, сотворил Адама, в которого не смог вдохнуть душу. Обратившись за помощью к отцу, Сатана предполагал, что будет властвовать над телесной частью человека, а Бог – над духовной. На этом два божества и порешили – но Сатана, завидуя людям, имевшим божественную душу, в образе змея соблазнил Еву и произвел от нее Каина и Каломену, рассчитывая, что его потомство возьмет верх над потомством Адама.
Богомилы считали, что ветхозаветный Моисей принял Сатану за Бога, а Христос, являющийся вторым сыном Бога, был послан освободить людей от заблуждения.
Богомильская ересь получила широчайшее распространение в народе, и отголоски этого вероучения мы можем встретить до сих пор даже в русских в народных верованиях. Однако богомилы сыграли против самих себя: обозначив особую роль Сатаны в процессе мироздания, они дали оружие в руки своих врагов – официальной церкви. И богомилов, и попавших под их влияние катаров и альбигойцев, церковь объявила поклонниками Сатаны и призвала население расправиться со злодеями соответственно.
Ситуацию усилило появление секты люцифериан, вышедших из среды богомилов. В XII веке в Германии люцифериане получили весьма широкую известность тем, что открыто выступили против католической церкви, объявив ее творением Сатаны. Люцифериане широко распространили идею о родстве Бога-отца и Сатаны, которого считали несправедливо изгнанным с неба – соответственно поклоняясь обоим.
В 1227 году папа послал Конрада Марбургского искоренить секту. Вырванные у люцифериан под пытками свидетельства их поклонения Сатане как творцу и господину мира, послужили впоследствии основанием для физического уничтожения секты и наступления против богомилов в целом. Последующая пропаганда официальной церкви и непрекращающееся преследование люцифериан породили народную молву о проводимых люциферианами обрядах осквернения освященных даров, дьяволопоклонничестве, сексуальных оргиях, поклонении "нечистым животным". Возможно, хорошо описанные в средневековых источниках обряды посвящения в секту с участием "посланника дьявола" действительно имели место в виде театрализованной постановки с целью окончательного отторжения неофита от католичества.
Приукрашенные описания проводимых люциферианами обрядов сформировали в последующие века слухи и домыслы о существовании неких "сатанистских" сект и обрядов. После "люциферианского дела" непристойное целование заднего прохода животного или человека, символизирующего Сатану, стало главным обвинением в дьяволопоклонстве, хотя происхождение данного ритуала неизвестно и является, скорее всего, художественным творчеством инквизиторов. Тем не менее, все "сатанинские" фантазии были с удовольствием взяты на вооружение официальной церковью, и подневольные "признания" в них с успехом применены во время печально известных процессов инквизиции.
С этого времени официальная церковь стала относить к поклонникам Сатаны многие антихристианские, еретические и протестантские движения прошлого, хотя большая часть из них даже отдаленно сатанистскими не были. Однако и на самом деле в истории иногда возникало увлечение сатанизмом. Так, в Европе пик увлечения сатанизмом наблюдался в середине XVII в. в достаточно высоких светских кругах. Согласно европейской литературе, в качестве жертв на черные мессы сатанистов "поставлялись" многие сотни младенцев и были разработаны различные сатанинские обряды, хотя достоверных данных в этом отношении нет. С другой стороны, по мнению многих компетентных ученых, имело место лишь заигрывание скучающей аристократии с потусторонними фантазиями, впоследствии с увлечением расписанное литераторами из той же среды. В самом деле, тема сатанизма является крайне благодатной именно для беллетристики, в которой она до сих пор и преподносится как нечто реально существующее.
В 1968 году идеи сатанизма попытались возродить. Некто Энтони Лавей сочинил достаточно примитивный набор правил и тезисов, громко названный "Сатанинской Библией". Сатана Лавея - это некий Прометей, олицетворяющий терпимость, неоскверненную мудрость, доброту к достойным ее, отмщение, ответственность для ответственных, идею о человеке как о разновидности животного, и так называемые "грехи", освобождающие человека от физического и умственного напряжения. Фактически в книге провозглашен весьма убогий принцип юношеского максимализма, помноженный на давно известные принципы гедонизма – наслаждения физической стороной жизни, однако, благодаря грамотному маркетингу, книга получила широкую известность. Лавей даже попытался сделать бизнес на своей идее, создав "Церковь сатаны", однако не преуспел на этом поприще.
Тем не менее, примитивные идеи Лавея иногда действуют на закомплексованную молодежь, как правило, в возрасте от 14 до 16 лет, которая пытается найти в этой книге ответы на те вопросы, которые испокон веков ставили перед собой подростки. В основном идеями Лавея увлекаются дети, остающиеся без внимания родителей, без их любви и искренней заботы. В подавляющем большинстве случаев это увлечение не идет дальше пустопорожних мечтаний, "сатанинской" символики и гипертрофированного бравирования перед ровесниками "причастностью" к неким тайнам.
К большому сожалению, идеи Лавея были подхвачены писателями, которые, начиная с 70-х годов (а в России – с начала 90-х) обсосали тему "сатанистских сект" со всех сторон. Именно писателями был сформирован стереотип такой секты как мощной и глубоко законспирированной организации с жесткой дисциплиной, страшными обрядами, употреблением наркотиков и человеческими жертвоприношениями. Надо сказать, что зачастую эти описания были настолько талантливы, что действовали даже на видавших виды сотрудников правоохранительных органов, которым, естественно, хорошо известно, что никаких сатанистских сект нет. Правда, есть мнение, что идея о сатанистских сектах и ритуальных убийствах – отличная отмазка для российской милиции в ее неспособности раскрыть то или иное преступление, но это совсем другая история.
Начать с того, что для существования серьезной и долгоживущей секты нужна хорошая идея, проработанная идеология и концепция. В отличие от богомилов и люцифериан, сознательно боровшихся против официальной церкви, у доморощенных сатанистов нет ничего, кроме примитивных идей Лавея и голливудских представлений о "черных мессах". Спроси их о мироустройстве или хотя бы о цели существования их сообщества – и от двадцати человек услышишь тридцать версий. Без хорошо разработанной концепции же любая подростковая компания, собравшаяся попить кошачей крови, распадется через пару дней, много – недель, увлеченная другими делами. Другой вопрос, если "детки" решатся попить крови какого-нибудь бомжа; в этом случае в дело вступает совершенно другой психологический расклад "повязанных кровью". Преступившие барьер вседозволенности и потому действительно опасные подростки, однако, ни к реально религиозным воззрениям, ни вообще к идеологии никак не относятся, напротив – их существование является прямым следствием полной деидеологизации и маргинализации общества. Грубо говоря, такая группа живет по законам стаи одичавших собак, попробовавшей живой крови. Это – не организация, это частный случай коллективной психопатологии. Называть таких отморозков сектантами так же некорректно, как считать всех дам нетрудного поведения профессиональными работницами заведения "красных фонарей".
Справедливости ради, стоит заметить, что идеи самоотторжения от погрязшего в ханжестве и фарисействе общества, занятого на словах любовью к ближним, а на деле – пополнением своего кошелька, пышным цветом расцветали в "просвещенном XIX веке". Только идеи эти тогда породили не выморочные сатанистские секты, а два самостоятельных течения: одно преследовало личное гордое неприятие этого общества, его символом стал так называемый "байронизм", вылившийся у одного "программного" поэта по имени Михаил в знаменитейшие поэмы "Демон" и "Мцыри". Ну, а другое – проповедовало идеи социального равенства и братства, приведшие к известным результатам. А чтобы слухи о "кровавых жертвах" и тайных культах продолжали будоражить фантазию подрастающих нонконформистов, подоспели первые археологические и этнографические открытия – культы древних египтян и не менее древних индусов дали роскошную возможность скучающей "золотой молодежи" помечтать "о запретном". Теософские и спиритические общества плодились как кролики, но – совершенно открыто. Тайные же организации тогда возникали все же не вокруг жертвенников, а наоборот – вокруг самопожертвования "на благо общества".
Любая организация должна финансироваться, хотя бы на аренду места собраний, средства агитации и минимальную атрибутику. Если какая-то секта финансируется извне – это уже не секта, а, например, тренинг-центр или политическая оппозиция. Если же секта существует на свои деньги – то есть на деньги, собранные среди своих приверженцев – то участие в ней должно быть массовым, это должен быть не один и не два человека, а сотни. Отсюда следует, что любая сатанинская секта должна массово привлекать людей в свои ряды, вести активную пропаганду – опять же на отсутствующей идеологической базе – и не отказываться ни от одной возможности завлечь конкретного человека. Тем не менее, автор этих строк уже двадцать лет безуспешно пытается дать вовлечь себя в любую секту сатанинской ориентации – само собой, с целью расширения кругозора. Более того – десятки журналистов в Москве и Петербурге занимаются тем же самым, и с тем же самым эффектом.
Даже если предположить, что эти секты распознают журналистов сразу и наповал, то как минимум милиция знать о них должна – или если не знать, то догадываться. Однако многократные беседы с сотрудниками достаточно высокого уровня достигали лишь одного эффекта – известного жеста пальцем у виска. Конечно, можно предположить, что существование сатанистов – столь глубокая государственная тайна, что о ней не рассказывают даже друзьям за рюмкой чая, но как-то верится в это с трудом...
Нет, безусловно, пара-тройка "сатанистов" по Иркутску найдется. Вместе с "хакерами", "ниндзя" и прочими тамагочами несовершеннолетнего возраста. Любой подросток, прочитав "Сатанинскую библию", неизбежно примерит "костюм сатаниста" на себя – точно так же как любая домохозяйка примеряет на себя роль какой-нибудь рабыни Изауры. Это естественный процесс – и нет ничего удивительного, если подросток неделю-другую будет искренне считать себя выморочным байронически-демоническим персонажем из книги Лавея, точно так же, как многие даже весьма взрослые люди считают себя лордами, дворянами, джедаями или фанатами "Спартака". Побороть это несложно – достаточно лишь дать подростку в руки интересное для него занятие. Или хотя бы просто поговорить по душам.
А теперь – выход главного участника этой истории. Несмотря на полное отсутствие сатанистов, разговоры о них то и дело возникают, причем даже на высоком, да что там – высочайшем уровне. И исходят они от наших старых друзей – священников РПЦ. Более того – в своих "справочниках" священники насчитали по всей России десятка три сатанистских сект, о которых они честно пишут, что секты эти настолько глубоко законспирированы, что о них совершенно никто не знает. Надо полагать, что специально для справочника эти секты раскрыли свое инкогнито.
Само собой, для оправдания своего существования церкви нужно найти врага. Именно в сатанистах РПЦ искала этого врага все девяностые годы. Черной кошки в темной комнате не оказалось. Однако дурная идея иногда возвращается.
Впрочем, священникам простительно. Духовное убожество – их моральное кредо – ведь по христианскому канону именно нищие духом войдут в Царствие Господне, и грех смеяться над убогими. А вот журналистам идти на поводу у мамаш, насмотревшихся телевизора и пугающихся не только изображения козы на значке у ребенка, а и собственной тени, должно быть стыдно распространять дурацкие идеи...
