Что дальше, или Россия на грани

"Ну убили... а что дальше делать будете?"
(С) Пираты Карибского моря

Россия давно не была в столь двусмысленной ситуации, как после заявления о признании независимости Абхазии и Южной Осетии. Несмотря на хорошую мину при плохой игре, обращенную внутрь страны, среди компетентных лиц напряжение стремительно приближается к панике.

Поясним.

Плох или хорош был Ельцин и его последыш-преемник Путин, однако они оба старательно воздерживались от резких телодвижений в отношении непризнанных республик. Трудно сказать, что тому причиной – точный стратегический расчет или просто природная осторожность, помноженная на отсутствие серьезного внешнеполитического опыта – но с 1991 по 2008 год все взаимоотношения Кремля с самозваными новообразованиями начинались и заканчивались на банальном антипиаре от лица какого-нибудь ТВ-балаболки – Леонтьева либо Павловского. На реально решительные действия кремлевская команда решилась лишь в отношении Чечни – но тут на карту были поставлены такие деньги, что устоять было попросту невозможно.

Сказать, что Кремлю все эти годы была столь уж дорога российская земля, нельзя. Путин, не моргнув глазом, отдал Китаю российские острова на Амуре и, судя по всему, не прочь расстаться и с Курилами. Злые языки говорят, что кремлевская команда в принципе готова "слить" и Дальний Восток, а то и всю Восточную Сибирь Соединенным Штатам или Китаю. Все игры с территориями до сих пор были частью пиар-стратегии, и ничем больше. Соответственно, территория Южной Осетии (в отличие от обладательницы черноморских портов Абхазии) России не нужна на дух – однако именно из-за нее разгорелся весь сыр-бор.

После откровенного превышения миротворческих функций в Южной Осетии у России было только два выхода – либо отступить, объявив об окончательном достижении цели "принуждения к миру", либо тоже отступить, но объявив о признании независимости обеих республик – независимости, естественно, от Грузии. Что же сделали президент и премьер? И не отступили, и приняли ОБА заявления. Есть большие сомнения в том, что над решением этого вопроса работали серьезные стратегические умы – слишком мало времени было отпущено Кремлю, слишком большой бардак творится на всех уровнях управления, и слишком мало обоснований было подведено под озвученное решение. Есть ощущение, что на принятие окончательного решения влияли в первую очередь амбиции, причем не амбиции страны, а амбиции отдельных ее представителей.

Тем не менее, Медведев решился на то, на что не решились ни Ельцин, ни Путин – разрубить гордиев узел, одновременно взвалив на себе невероятное количество проблем. Нельзя не заметить, что тем самым Медведев весьма элегантно утер нос экс-президенту, продемонстрировав свою способность к стратегическим решениям без громких слов и жаргонизмов. Правда, есть мнение, что этим самым Медведев нажил себе не слабого врага – но это уже дело десятое.

С этой стороны, нельзя не почувствовать некоторое уважение к новому президенту, способному не разражаться площадной бранью без малейших попыток хоть что-то сделать "в реале", а поступать в соответствии и в рамках. С другой стороны, клубок проблем, которые потянулись за решением Медведева, столь сложен, что может существенно осложнить существование России на много лет вперед.

Безусловно, все понимают, что одностороннее признание "непризнанных" республик одной лишь Россией (ну или вместе с Белоруссией, если Лукашенко передумает "наводить мосты с Европой" – не суть) ровным счетом ничего не означает. С тем же успехом, например, Монголия может признать независимость Бурятии. Для макрополитических изменений необходимо признание как минимум большинства развитых государств – и никак иначе.

Однако все понимают и то, что Россия, сделав решительный шаг, будет вынуждена теперь вести себя в соответствии с ним. То есть сложится весьма парадоксальная и до сих пор отсутствовавшая в мировой практике ситуация: признав независимость отдельных частей Грузии, остающихся по международным законам все так же частями Грузии, Россия будет делать все для подготовки следующего этапа, то есть "добровольного" включения этих регионов в состав России. В том, что стремление такое есть, сомневаться не приходится – оно было неоднократно озвучено с самых высоких трибун. В том, что средства для решения этого вопроса найдутся, сомнений тоже нет – достаточно направить в республики значительный поток денег, и контраст с пребыванием в Грузии сразу станет не просто ощутимым, но и попросту болезненным.

Остается, однако, открытым вопрос о том, как поведет себя весь остальной мир. Диапазон мнений тут широк – от начала третьей мировой войны до задирания странами НАТО лапок перед Россией в благоговении перед ее могуществом и мудростью.

Конечно, третьей мировой не будет – по крайней мере пока. Сейчас все-таки август 2008, а не 1914 года. За маленькую точечку на карте большие дяденьки не станут рисковать своими банковскими вкладами, да и слабовольных подкаблучников наподобие Николая II у власти, к счастью, не наблюдается. Холодная война тоже никому не нужна – предыдущая была с успехом выиграна США, и никаких предпосылок к тому, чтобы побежденый за такой короткий срок восстал против победителя, нет. Только наивные домохозяйки могут выстраивать в своей голове сложные, на их взгляд, схемы противостояния России и США: до тех пор, пока российские денежки из Стабфонда "крутятся" в американских банках и кормят американскую экономику, ни о какой войне и речи быть не может.

Вообще, какой-либо особо ярко выраженной негативной реакции со стороны так называемого "цивилизованного мира" ждать не приходится. Во-первых, у этого мира и своих проблем хватает, а, во-вторых, Грузия во главе с не по чину амбициозным президентом представляет собой слишком малозначительную сферу интересов, чтобы ради нее рисковать чем-либо серьезным. Конечно, Путина с Медведевым по-отечески приструнили, когда они разогнались наступать на Тбилиси – но, судя по всему, на лишении сладкого в виде ВТО и G8 все и закончилось.

Европа боится отнюдь не этого. Европа уже нахлебалась по полной программе самоопределения Косова – а отделение Абхазии и Южной Осетии окончательно закрепит этот малоприятный прецедент. Соответственно, снова зашевелится страна басков, Северная Ирландия и всевозможные мелкие народности, которых в Европе пруд пруди – и отказывать им в создании собственных государств станет все труднее.

Здесь имеет смысл обратиться к исторической ретроспекктиве. В принципе это Европа уже проходила – к примеру, до 1871 года Германия представляла собой набор мелких княжеств и герцогств, каждое из которых имело свои законы, деньги и принципы управления. Не сказать, чтобы это было так уж плохо – но это было крайне неэффективно как с позиций экономики, так и с позиций обороноспособности. Сейчас каждое новое государство внутри объединенной Европы – это аналогичный геморрой с управлением, взаимоотношениями и бюджетами, который совершенно не сдался общеевропейскому правительству. Кроме того, это самое правительство прекрасно осознает, что в случае любого более-менее продолжительного кризиса распад Евросоюза начнется именно с мелких государств – и остановить этот процесс после достижения определенного размера "снежного кома" будет совершенно нереально.

России, естественно, эти проблемы Европы –до лампочки. Причем до настолько высокой лампочки, что Владимир Путин даже публично отрекся от своей мечты – вступления в ВТО. Не совсем понятно, то ли экс-президент решил таким образом пугануть Евросоюз, то ли он действительно разочаровался в ВТО, то ли ему просто стало по-человечески обидно, что так долго тянут резину и не дают красивую игрушку – но слово не воробей, и ВТО нам, похоже, еще долго не засветит. Хотя нам и не надо, по чести сказать. Не по-русски это – покупать пучок морквы за один евро. Вот продавать ту же моркву за тот же евро – это был бы уже другой вопрос...

Однако созданием прецедента Россия сделала себе свой геморрой. Само собой, если республика может отделиться от Грузии и присоединиться к России, то возможен и обратный кульбит. Например, реализовать давнюю мечту бурят слиться в единой стране с братьями-монголами. Ведь нация-то одна, причем родство гораздо более близкое, чем у северных осетин с южными. Коми и эвенки давно косят глазом налево, ибо пребывание в Московии, тянущей с них три шкуры, давно им поднадоело. А там, глядишь, и другие подтянутся – Татарстан, Дагестан и прочие "станы". А что – осетинам можно, а татарам нельзя? Как так? Зря, что ли, Батый Рязань воевал?

И вот тут-то может получиться совсем не по-детски, а очень даже по-взрослому. Потому что нынешние кремлевские, похоже, не читали фундаментальный труд товарища Сталина "О праве наций на самоопределение", а прогуливали в это время занятия на набережной Невы. И потому на простой вопрос, как с этими самыми нациями поступать – или быть, или что вообще с национальным вопросом делать, они почему-то затрудняются. Что может иметь очень далеко идущие и крайне неприятные последствия...

Нес па, господин Медведев?