Конституционный спрос

Замеры общественного мнения по предложенным Дмитрием Медведевым поправкам в Конституцию подоспели только к третьему чтению этих поправок. Сегодня Госдума должна окончательно одобрить увеличение сроков депутатских полномочий до пяти лет и полномочий главы государства до шести лет и передать законопроект палатой выше. Скорость, с которой представители российского истеблишмента принялись править Основной закон, да еще и накануне его 15-летнего юбилея, позволяет предположить, что в народной поддержке этой инициативы они не сомневались. И обнародованные вчера результаты социологических опросов свидетельствуют, что такая самоуверенность власти во многом обоснованна.

Согласно данным Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ), инициативу г-на Медведева, направленную на увеличение конституционных сроков полномочий президента и парламента, в большей или меньшей степени поддерживает 56% россиян. Против или скорее против внесения подобных поправок высказались 29% респондентов. Проводившие схожий опрос социологи Аналитического центра Юрия Левады зафиксировали даже 60% сторонников увеличения президентских полномочий -- рекордный показатель с 2002 года, когда за увеличение срока главы государства высказывалось 44% респондентов. В то же время количество голосов, отданных «за» и «против» пересмотра срока депутатских полномочий, распределились у «Левада-Центра» примерно пополам: 41 и 42% соответственно.

Однако отмечаемый сейчас социологами всплеск доверия к начинаниям главы государства не отменяет того факта, что Конституция России будет корректироваться уполномоченными представителями меньшинства ее граждан. Три парламентские партии, ранее одобрявшие внесение поправок в Основной закон и собирающиеся сегодня голосовать «за» (демарш пропустившего второе чтение лидера ЛДПР Владимира Жириновского едва ли более серьезен, чем его предложение переименовать президента в верховного правителя), тем не менее вряд ли могут представить мандат, который делегировал бы им подобные полномочия от лица большинства россиян или так называемого квалифицированного большинства -- хотя бы двух третей -- избирателей.

«Единая Россия», «Справедливая Россия» и ЛДПР представляют в Госдуме не более 39,3% россиян, или 51% граждан, обладающих правом голоса. И это уже не соцопрос, а данные Центральной избирательной комиссии, согласно которым этот пропрезидентский триумвират получил во время прошлогодних парламентских выборов 55 758 703 голоса при списочном составе избирателей в 109 145 517 человек и зафиксированном «Росстатом» населении России в 142 млн человек. Для большей весомости к депутатам можно приплюсовать еще и голос председателя Конституционного суда Валерия Зорькина, придавшего дополнительную легитимность нынешней правке Основного закона ее сравнением с «перестановкой комода», хотя сам он, как известно, довольно болезненно переживал перемещение мебели его собственного кабинета на 720 км к северу от ул. Ильинка в Москве.

Но при этом, даже оставив за скобками по требованию закона детей, умалишенных и заключенных и сведя народонаселение России до электората, мы все равно получим, что вне конституционного процесса остается не 5 млн избирателей, о нереализованном праве которых на представительство своих интересов во власти говорил в своем послании Федеральному Собранию Дмитрий Медведев, а почти в десять раз больше. И только 8 млн из них устами думской фракции КПРФ смогли сказать свое «нет» поправкам.

Формально, конечно, большего и не требуется. Федеральный закон «О порядке принятия и вступления в силу поправок в Конституцию», регулирующий, в частности, изменение 4-й главы Основного закона, позволяет обойтись двумя третями голосов депутатов Госдумы, тремя четвертями голосов сенаторов при последующей поддержке поправок не менее чем двумя третями региональных законодательных собраний. Но четкое соблюдение буквы закона предполагает и следование его духу, замыслу его разработчиков. Применительно к Конституции, являющейся фундаментом правового поля страны, это, на мой взгляд, означает необходимость достижения перед внесением любых поправок некоего абсолюта общественного согласия, как его юридически ни обзови -- политическим консенсусом, квалифицированным большинством или национальным единением. И конечно же максимальной сопричастности избирателей, которая в большей степени присутствовала в момент принятия нынешнего Основного закона, когда на выборах существовал порог явки, половина депутатов Госдумы избиралась вне партийных списков по мажоритарным округам, а регионы были представлены в Совете Федерации не назначенцами, а избранными на прямых выборах губернаторами и президентами. А также главами законодательных собраний, избиравшихся опять же по смешанному пропорционально-мажоритарному принципу.

Институциональный провал управленческой модели 90-х и появившаяся в начале 2000-х у Кремля цель выстроить в стране более жесткую вертикаль власти не могла не потребовать пересмотра избирательных норм и принципов формирования представительных органов. Но сегодня власть устами главы государства говорит и о необходимости своего рода политического дауншифтинга -- развития системы по горизонтали, с максимальным приближением к избирателям. Именно это читается в заявлении Дмитрия Медведева о более активном включении в законотворческий процесс общественных организаций и Общественной палаты. Именно так можно трактовать его слова о том, что в интересах развития демократии и федерализма нужно «принять меры по дальнейшему повышению уровня и качества народного представительства во власти». Президент сам отметил, что российская власть должна пойти на некоторую либерализацию норм, касающихся формирования Госдумы (предоставление одного-двух мандатов для «малых» партий, приблизившихся к «проходному» порогу), и реформу сената с тем, чтобы туда попадали «граждане, прошедшие процедуру публичного избрания, имеющие опыт работы с избирателями и представляющие не только органы власти субъекта федерации, но и, самое главное, непосредственно его население».

Причем в перечне предложений, озвученных г-ном Медведевым в послании Федеральному Собранию, эти пункты стоят даже выше инициативы, касающейся корректировки установленных Конституцией сроков полномочий главы государства. А воплощать их в жизнь почему-то решили в обратном порядке. Понятно, что законопроекты по изменению принципов формирования парламента требуют существенной подготовки. Но ведь их пока всерьез даже не начали обсуждать (не считать же началом широкой дискуссии оплошность Юрия Лужкова, вызвавшего президентскую отповедь мимоходным заявлением о возвращении к прямым выборам глав регионов, или слова спикера Госдумы и лидера «Единой России» Бориса Грызлова о том, что один-два мандата следовало бы предоставить первому из списка неудачников, то есть Аграрной партии, которую единороссы как раз вчера и поглотили). Да и кажущейся несложной с точки зрения технического исполнения операции по замене двух цифр в 81-й и 96-й статьях 4-й и 5-й глав Основного закона явно не помешала бы помимо юридической подготовки еще и более длительная подготовка не только общественного мнения, но и общественного согласия. Пока же никто даже внятно не пытался объяснить, почему за шестилетний срок глава государства способен принести России больше пользы, чем за пять лет или за семь.

В конце концов действующая редакция Конституции отводит на эти разъяснения Дмитрию Медведеву еще три с половиной года -- ну, может, без пары-тройки недель, которые при нынешней законодательной власти требуются, чтобы скорректировать Основной закон. Более того, президент, хотя сам он и призывает относиться к Конституции без «реформаторского зуда», за это время имеет шанс предложить и другие поправки. Ведь как показывает последний опрос ВЦИОМ, безотносительно к инициативе г-на Медведева считают допустимым правку Конституции 67% россиян -- то самое квалифицированное большинство. Правда, видимо, далеко не все они полагают, что эта правка должна касаться именно полномочий главы государства и парламента.

В любом случае арифметические упражнения с данными ЦИК, как и гадание на социологических таблицах, не позволяют точно оценить, готово ли уже сегодня квалифицированное большинство граждан и избирателей России разделить желание нынешнего гаранта Конституции эту Конституцию скорректировать. Высокие проценты в репрезентативном опросе по всероссийской выборке, в которую различные социологические центры включают от 1500 до 1600 представителей всех социально-возрастных групп граждан, -- это, безусловно, важный показатель. Репрезентативный мандат от народа надежнее. Потом можно будет не учитывать не только трехпроцентную статистическую погрешность.