КЭФкианство
Красноярский экономический форум. Послевкусие.
Красноярский экономический форум (КЭФ) в этом году, как и в прошлом, посвятили модернизации. И уже одно это свидетельствует о резком снижении качества мероприятия: если кто не заметил, модернизация, лозунг о которой появился, когда нефть упала в цене, уже закончилась — цены выросли снова. Президент уже призывает страну к другому — возрождать традиции, заниматься физкультурой, рожать, экологически образовываться.
Выступления чиновников за модернизацию не отличаются от их же речей против коррупции. Дело даже не в том, что модернизация противоречит социальной стабильности, а последнее для режима, тем более накануне выборов, куда как значимее. Дело в том, что у нас пока есть нефть.
Красноярск намерен забрать у Тюмени эстафетную палочку российского кормильца: Ванкор запущен, нефтяники подбираются и к другим, сохранявшимся благодаря труднодоступности, месторождениям на севере края. Нам, углеводородным и энергоизбыточным, не нужны ни модернизация, ни инновации. А КЭФ нужен. Куда же без бантика.
Именно что бантика — смысла в КЭФ не наблюдалось изначально: чиновники и эксперты всякий раз с поразительной, а значит, нарочитой слепотой не замечали главных проблем. Единственное, что могло бы в некоторой степени оправдать эту ежегодную тусовку, — несколько более смелые и открытые речи. Их и в этом году хватало, правда, теперь форум перестал быть площадкой для корпоратива либералов, из двух зол тяготеющих скорее к Медведеву, чем к Путину. В этом году в Театре музкомедии, где проходили первые форумы, «участникам деловой программы» показывали «Слугу двух господ». А в местах собственно деловой программы — выставочном центре «Сибирь» имени своего первого директора Карена Мурадяна, четыре года назад выбросившегося из окна (ему было 23), — круг участников изменился: западников особенно хорошо разбавили вполне азиатской бюрократией из азиатских регионов России, а также северокавказским бомондом. Семь делегаций оттуда организовали в «Сибири» собственный Кавказский дом с ожидаемыми атрибутами — лезгинкой, фонтаном, цветами и цветистыми же речами.
На фоне будничных проблем провинциальной России — сорока литров бензина в месяц для «Скорой помощи», зарплат ниже прожиточного минимума, месячных очередей в разваливающийся онкодиспансер — такой «экономический» корпоративчик и раньше выглядел несколько избыточным. Тратить ежегодно десятки миллионов из краевого бюджета, чтобы тусануться за милицейскими цепями и поговорить? Люди покупают бутылку за свой счет и разговаривают. Или, пожалуйста, в Сети, на форумах. Тем более выхлоп от дискуссий на реальном форуме ровно такой же, как на виртуальных: решения в стране принимаются в плоскости, перпендикулярной красноярским дискуссиям.
Есть в этом что-то от Достоевского и Кафки — говорить об инновациях в крае, где практикуется примитивное экстенсивное хозяйствование в самом античеловеческом варианте. Где бригады саночистки — зэки — осуществляют сейчас главный инвестиционный проект России — комплексное развитие Нижнего Приангарья: выжигают леса и деревни, попадающие в зоны затопления Богучанской ГЭС.
Говорить здесь о модернизации — будто ковыряться в ранах. Чужих.
На этот проект, уничтожающий ангарский старожильческий анклав и формирующий привычную зэковско-гастарбайтерскую промышленную зону, власти только что не молятся. Он и прорывной, он и «поворотная точка в развитии рус-ского капитализма». Эту «точку», кстати, изначально лоббировали в администрации Красноярского края китайцы, еще с середины 90-х годов. Сейчас об этом не принято говорить, а тогда чиновники охотно рассказывали, как китайские фирмы (естественно, под прикрытием) выходили с предложением о финансировании строительства железной дороги Карабула — Кодинск, до БоГЭС. Именно на этом участке находились высококачественные леса. Потом российские власти заявили о строительстве этой ветки не на китайские, а на наши деньги.
На ближайшие годы запланирована масса проектов в лесной, горнодобывающей, нефтегазовой отраслях, выгодных прежде всего Китаю. Но и российскому государству это нужно. Факт, что без китайцев Сибирь и Дальний Восток чувствовали бы себя в полном ауте. Китайцы продлили жизнь Русской Сибири, но поскольку это не гуманитарная помощь, все идет к тому, что русской азиатская часть России быть перестанет. До Красноярска докатилась практика восточных регионов: начинается бум на фиктивные браки с гражданами КНР.
О Китае много говорил Олег Дерипаска, с ростом у соседа спроса он связывает свои надежды. Что нам от этого, ярко продемонстрировал эпизод за стенами КЭФ: в самом центре Красноярска, у «сиротского дома» (или еще его называют «сливочником» — там живут «сливки» красноярского общества) прошел многолюдный пикет обманутых вкладчиков входящего в империю Дерипаски негосударственного пенсионного фонда (НПФ) «Социум». Его офис находится в «сливочнике». Плакаты оповещали: «У нас украли пенсию», «О скандале с Дерипаской пусть узнают в башне Спасской». Потерявшие часть накоплений люди съехались, по их словам, со всей страны. Новосибирск, Бийск, Архангельск, Абакан.
А Дерипаске на форуме передали листок с вопросами к нему жителей Красноярска — о том, почему его предприятия минимизируют налоговую нагрузку до неприличных цифр, почему травят города, платят слишком маленькие зарплаты и пенсии? Бизнесмен принял листок с улыбкой и стал зачем-то рассказывать о том, что его бизнес и так слишком затратен. Что интересно, покой Дерипаски не нарушили бы, если б не его затянувшийся акционерный конфликт с Владимиром Потаниным. Девочка, подавшая листок, работает на потанинском телеканале. Накануне форума каналы Потанина и Дерипаски провели артподготовку: противники утверждали, что самыми грязными городами России и мира являются города присутствия оппонента. По сведениям канала Олега Владимировича, это Норильск. По данным канала Владимира Олеговича, это Ачинск и Красноярск. Но не это самое любопытное, а то, что оба канала ссылались на реально существующие официальные данные.
КЭФ, собирающий не самых бедных россиян, а то и самых богатых, могла бы прославить благотворительность. Но к моменту, когда я передаю эти строки, никто пока о великосветских мероприятиях не трубит. Повезло лишь мальчишкам-хоккеистам — увидели легендарных Сергея Макарова и Алексея Касатонова. Они провели мастер-классы.
На прошлом форуме часть бюджетных трат организаторы с блеском отбили. На благотворительном аукционе были выручены 166 тысяч рублей, которые, как заявлялось, пойдут в благотворительный фонд спасения тяжелобольных детей. Это даже не «прогуляю десятку, чтобы рубль подарить»: затраты на проведение форума на три порядка выше.
А могли бы и без жестов. Не уводить бизнес в офшоры. Поставить на трубы реальную, а не показную газоочистку. Дети болеть будут, конечно, меньше, но совсем не перестанут. Так что можно не бояться, что щедростью уж не блеснуть.
«Культурная программа» удалась. Правда, Илья Лагутенко (лидер группы «Мумий Тролль») пожаловался, что его группе не нашлось места в красноярских гостиницах: все заняли участники форума.
... «Я буду жить тобой, / Я буду спать с тобой. / Ты будешь мне теперь / Такой родной страной» — песню «Приватизация» Лагутенко посвятил участникам КЭФ, гулявшим в ночном клубе «Че Гевара»: заместителю российского министра финансов Александру Новаку, директору департамента бюджетной политики в отраслях социальной сферы и науки Минфина России Михаилу Котюкову, красноярскому министру здравоохранения Вадиму Янину. Империалисты, утверждающие монетаризм как новую религию России, зажигают в «баре солидарности с борцами против империализма».
Это к вопросу о качестве «элиты». Молодой врач-лепролог Эрнесто, когда он еще не стал Че, путешествовал по Латинской Америке на старом мотоцикле. И как-то, покинув вечеринку коллег и медсестер, переплыл реку — больной астмой, между крокодилами, — чтобы попасть в лепрозорий, к тем, кому он нужен, с кем ощущает родство.
Пловцов к нам не видно, одни крокодилы. И вот еще, к вопросу о плодящихся форумах для «элиты»: «Сто самых интеллигентных в мире людей составят вместе тупую толпу. Десять тысяч таких обладают коллективной интеллигентностью крокодила. Вы, должно быть, заметили, что разговор за обедом тем ничтожнее, чем больше число приглашенных?» Это из интервью Карла Густава Юнга, данном им за 11 месяцев до Второй мировой, в октябре 1938 года.
