«Наши амбиции — гораздо больше ведения «черных списков»

С 1 декабря реестр «черных сайтов» смогут составлять мобилизованные организацией Константина Малофеева «кибердружинники», а специальная программа вскоре будет искать в сети не только педофилию, наркотики и суициды.

Лига безопасного интернета — некоммерческое партнерство, которое декларирует целью «полное искоренение опасного контента в интернете путем саморегуляции во избежание цензуры». Организация была создана в феврале 2011 года основателем инвестфонда «Маршал Капитал» Константином Малофеевым. Лига выступила ключевым лоббистом скандальных поправок в законодательство, которыми в России был создан реестр запрещенных сайтов.

Мы встретились с исполнительным директором Лиги Денисом Давыдовым за день до обысков, которые прошли в офисах всех связанных с Малофеевым организаций по делу о мошенничестве, и за два дня до того, как в «черный список» был на некоторое время внесен самый известный мировой видеохостинг YouTube.

Давыдов рассказывает о масштабных планах по очистке Рунета от «любой информации, запрещенной законом». Что из этого сбудется после расследования, прогнозировать сложно.

«Количество людей, которые возмущаются, огромное, но причина их возмущения неясна»

— Роскомнадзор, составляющий «черные списки» Рунета, как выясняется, работает на Вашем софте. Можете о нем рассказать?

— Эта система позволяет по большей части в автоматическом режиме находить и обрабатывать сообщения об опасном контенте, а также выводить отдельные страницы в инициативном порядке для того, чтобы понять, что это за ресурс, чтобы затем также автоматически передать его экспертам. Те проводят экспертизу с помощью электронной подписи, удостоверяя факт того, что информация запрещенная или разрешенная. После этого государственный орган принимает решение. То есть мы передали (Роскомнадзору. — Forbes) своего рода конвейер.

— Система, стоящая в Роскомнадзоре, обрабатывает только те сообщения граждан, которые они оставляют на сайте zapret-info.gov.ru?

— Нет. Это система по обработке и сообщений, которые заметили граждане, и сообщений, которые выявили «кибердружинники», и сообщений, которые мы нашли с помощью технических средств. То есть это все сразу. Но мы пока технически не подключаем (к Роскомнадзору. — Forbes) все потоки.

— Что за потоки?

— За те две с половиной недели, что функционирует реестр, Роскомнадзор, Роспотребнадзор и ФСКН привыкают к системе. Важно было не перегрузить их лишней информацией. Поэтому работал только поток сообщений с сайта zapret-info-gov.ru.

Но кроме этого, существует дружина и существуют наши зарубежные партнеры, которые также направляют нам вредоносные ссылки.

— То есть в ближайшее время участие в формировании реестра будут принимать и ваши «дружинники», и иностранные партнеры. Как и когда это произойдет?

— Частично это произойдет уже с 1 декабря. В нынешнем формате система как раз отработает месяц.

Наконец, в планах — подключение ресурсов, которые с помощью программно-аппаратных комплексов осуществляют поиск. Мы уже начали создание поисковика плохого контента, то есть это поисковая машина, поисковая технология типа «Яндекса» или Google, заточенная на поиск плохого контента.

— Когда поисковик будет готов?

— ПАК (программно-аппаратный комплекс. — Forbes) в полную мощность заработает через год. Сейчас он тестируется и может искать только дубли. Например, прислал вам кто-то URL с какой-то информацией, вы этот URL загоняете в систему, и система, обежав весь интернет, говорит вам, что вот у этого URL`а, который прислал некто Иванов Иван Иванович из Тамбова с жалобой на опасный контент, есть еще 50 дублей. И все эти 50 дублей также включаются в реестр. Потому что если включить только информацию URL`а от Иванова Ивана Ивановича, это будет не очень эффективно.

— А где этот ПАК будет стоять?

— Он будет стоять у нас, поскольку мы его разрабатываем.

— Объясните, кто такие «кибердружинники», куда и что они вносят и как это будет поступать в единый реестр запрещенных сайтов?

— «Дружинники» никуда ничего не вносят. Они просто присылают нам информацию. Это люди, такие же как и мы с вами, которые, возвращаясь с работы домой, садятся за компьютер и занимаются выявлением опасного контента.

— Мы-то этим не занимаемся. Отсюда и интерес: опишите портрет обычного «кибердружинника».

— 20-25 лет. В основном молодежь. По демографии это 80% мужчин и 20% женщин.

— Какой-то отсев проводите? У вас на сайте есть специальные анкеты для «дружинников»…

— Да, после заполнения анкеты не каждый может стать «дружинником».

— А сколько их сейчас?

— Активных — 20 000.

— Процент отказа кандидатам с вашей стороны большой?

— Как правило, отказываем только педофилам.

— И как вы их выявляете, через судебные решения?

— Нет, почему? Мы же смотрим на этого человека, немножко понимаем, кто это. Он же представляется. У нас есть база всех, кто когда-то привлекался к ответственности за педофилию — не был осужден, но просто привлекался. А есть люди, про которых нам и без того известно, что они педофилы.

— Откуда?

— С помощью тех же самых «дружинников», которые контролируют, я бы сказал, чуть менее чем все организованные педофильские ресурсы. Мы знаем всех пользователей таких сайтов.

— И сколько их?

— У нас на контроле где-то 400-500 активных, но это не так много. И многие из них пытаются вступить в кибердружину. Один это пробовал сделать совсем недавно.

— Им это зачем?

— Затем, чтобы понять, чем кибердружина занимается, какие преступления она выявляет.

— Вы «дружинников» проверяете психологически? Бытует мнение, что люди, готовые добровольно работать с этим ужасным контентом, априори не могут адекватно воспринимать действительность.

— Справку мы у них не просим. И они не детское порно смотрят, а выявляют опасный контент. У многих — своя личная трагедия в прошлом, дающая мотивацию на чистку интернета. Я категорически против того, чтобы называть этих людей сумасшедшими или неадекватными.

— 20 000 человек по всей стране какой поток жалоб формируют? Как это в числах измерить можно? В день, грубо говоря, сколько приходит сообщений?

— В день не скажу, но в месяц релевантных сообщений набирается с 4000. Немного. Но мы видим, что на Zapret-info.gov.ru в день приходит примерно 1500 заявок, из которых 1300-1400 отклоняется, это просто мусор.

Получается, что вся страна пополняет реестр менее активно, чем наши дружинники и зарубежные партнеры. Это означает, что граждане пока не знакомы с системой.

— А кто такие зарубежные партнеры?

— INHOPE — международная ассоциация горячих линий.

— А как они будут коммуницировать с российским реестром?

— Будут жаловаться на детскую порнографию. Роскомнадзор реагирует на сообщения, которые поступают от кого угодно, хоть от инопланетян. Теперь не важно, в какой юрисдикции находится хостинг. То же «Луркоморье» уже давно переехало в другую юрисдикцию. Зачем? Чтобы ее не достали российские правоохранители, чтобы не пришли и сервер не забрали, не отключили. И к чему это привело? По новому закону, неважно, где домен — хоть в Африке, хоть в Австралии, хоть на Луне. Если зарубежный хостинг провайдера не реагирует, это вовсе не вызывает удивления. Выгоднее иметь хостинг в России. Это следует из логики закона. Российский хостер в случае чего не проигнорирует бумажку из органов власти, а прибежит и скажет: «Проблема, давай удалять». У «Лурка» не возникло бы проблем, если бы хостинг был где-нибудь в России. Тогда российский хостер набрал бы их и сказал: «Слушай, дружище, такая проблема, чего делать?» — «Ну давай удалим, да и все». И убрали бы эту статью про вещества, назвали бы как-то по-другому.

14 000 операторов связи теперь подключаются к реестру, и все они обязаны заблокировать доступ, если хостинг-провайдер ничего не сделал. И если хостинг-провайдер не местный, он легко может оставить без внимания требование из России. Хотя есть и позитивные примеры — ресурсы Google и YouTube завели специальный почтовый адрес для приема писем из нашей страны и оперативно удаляют весь вредоносный контент. «ВКонтакте», например, за пять минут все удаляет, YouTube — за восемь часов. Получается, что Роскомнадзор всех провайдеров уведомляет, а оператору связи неважно, где домен расположен, потому что оператор связи определяет способ блокировки.

— Большинству из них удобно закрывать по IP. Так и закрываются целые сайты...

— Большинству удобно по IP. Но если бы у меня был выбор из двух операторов связи — одного банящего по IP, а другого не по IP, — я бы однозначно склонился ко второму варианту. И операторы уже пересмотрели свою повестку.

— Расскажите о сотрудничестве Лиги с соцсетью «ВКонтакте».

— «ВКонтакте» раньше нередко обвиняли в том, что на ее страницах можно легко найти детскую порнографию. Мы им не предъявляли претензий в духе «вас надо закрыть», а просто предложили вместе подумать над тем, что нужно сделать для того, чтобы ситуация улучшилась. Мы подумали. «Контакт» нам выдал кнопочку, чтобы мы могли удалять детскую порнографию. И не просто удалять, а предварительно сохранять весь нелегальный контент на серверах, чтобы когда органы обращались с соответствующими запросами, всю информацию им можно было выдать. Удалять что-то просто так — неправильно. Это все равно что стереть следы преступления, чтобы потом следователи безнадежно бегали и искали что-то.

Мы подробно обсуждали алгоритм сотрудничества и согласовали вариант с «тревожной кнопкой». Администрация соцсети согласилась с тем, что «почистить» ресурс будет лучшим вариантом.

— Вы лично с Павлом Дуровым встречались?

— И с ним, и с Ильей Перекопским. Было это в мае 2011 года, вскоре после создания Лиги.

— Нынешний список направлений, по которым составляются «черные списки» (педофилия, пропаганда наркотиков и суицидов), может быть расширен?

— Думаю, его вполне достаточно. Мы боремся с откровенным злом, понятным обществу.

— С какой регулярностью будут происходить скандалы наподобие закрытия «Лурка» и «Либрусека» (спустя два дня после интервью в реестр запрещенных сайтов попал и YouTube)?

— Думаю, это деланое возмущение. Сами администрации этих ресурсов оперативно исправили свои ошибки и были разблокированы. Шумиха носит неестественный характер. Количество людей, которые возмущаются, огромное, но причина их возмущения остается неясной.

— Как относитесь к обвинениям в цензуре?

— Мы же видим, что никакой цензуры нет.

— Трудно объяснить при этом, например, попытку закрытия Rutracker.

— Они удалили страницу про наркотики, и все стало нормально. То же и с «Лурком». Да, сайт пишет в юмористическом ключе, но все же на запрещенную законом тему — способы употребления наркотиков. Я хочу, чтобы ни один российский ребенок не сталкивался с этой информацией. Пусть сначала человек вырастет, потом уже сам решает, с каким контентом ему знакомиться. А сейчас наши дети развращаются с младых ногтей. Что из них вырастет?

— Если государство захочет использовать возможности Лиги в рамках политической борьбы и блокировать с помощью вас, условно, блог Алексея Навального, как отреагируете?

— Наши оппоненты — неинформированные люди, которые живут в виртуальной реальности. Блог Навального можно было легко и непринужденно заблокировать и до закона.

— И все же: как отреагируете на обращение властей искать, к примеру, информацию об экстремистах в сети?

— Наш программно-аппаратный комплекс будет рассчитан на поиск любой информации, запрещенной законом. Потом эти данные будут передаваться уполномоченным органам. Что они будут делать с информацией, уже не наша компетенция.

— Еще раз: то есть ваш ПАК будет искать информацию по 282-й статье УК «Экстремизм», которая нередко применяется против оппозиционеров?

— Повторяю: поиск любой информации, запрещенной законом.

— А «белый список» сайтов Лига зачем составляет?

— Для школ. На сегодня образовательные учреждения не могут обеспечить фильтрацию, там постоянно вылезает какая-нибудь гадость. «Черных списков» для защиты детей в школах недостаточно — нужна более глубокая сортировка сайтов на предмет информации о насилии, жестокости, любой порнографии. «Белые списки» в данном случае эффективнее: это означает, что дети не залезут в Сети дальше того, что им рекомендовано.

Мы уже договорились с крупными операторами об объединении «белых списков» и создании единого реестра, который будет верифицирован уважаемыми экспертами. Владельцы всех сайтов по желанию смогут присоединяться к этим перечням, гарантируя таким образом нераспространение информации, способной навредить психике ребенка.

— То есть в школах можно будет открыть только те сайты, список которых собрала Лига. Только в школах?

— Еще и для общественных мест. Согласно 436-му Федеральному закону о защите детей от вредной информации, в местах, доступных для детей, доступ в интернет должен быть либо безопасным, либо недоступным. В условном «макдоналдсе» любому взрослому можно получить пароль от Wi-Fi и пользоваться неотфильтрованным интернетом, а в свободном доступе оставить «белые списки». Но, например, в московском метро это разграничение работать не может, поэтому будет логично ограничить доступ в Сеть на всем объекте рекомендованным детям реестром. То же — с аэропортами, вокзалами, цирками и т. д.

«Если бы министр читал не только Twitter, а знал, чем страна живет, то, наверное, узнал бы много интересного»

— Сколько Лига стоит?

— Бюджет 2011 года составил 6,5 млн рублей. В этом году, правда, получится гораздо больше, подробности мы в финансовом отчете отразим.

— Почему растут расходы?

— Появились сложные проекты. Увеличился штат. Грубо говоря, до весны нынешнего года в Лиге работал один человек. Теперь 20. До конца года к нам еще присоединятся примерно пять сотрудников.

— Источники финансирования назовете?

— Это учредители Лиги. Они платят членские взносы.

— Инвестфонд «Маршал Капитал» (на следующий день в офисе этой инвесткомпании прошли обыски) какую часть финансирования покрывает?

— Эта компания никакого отношения к Лиге не имеет.

— Тогда как помогает основатель организации Константин Малофеев (сутки спустя он стал свидетелем по делу о мошенничетве с кредитом ВТБ. — Forbes)?

— Есть благотворительный фонд Святителя Василия Великого, который платит ровно столько же, сколько и остальные учредители. Правда, в этом году он выделит побольше других: мы несколько вышли за утвержденный ранее бюджет, и фонд согласился покрыть издержки. Но в целом эта организация предоставляет нам столько же средств, сколько, к примеру, «Мегафон».

— Сколько именно?

— Немного. Вся история Лиги — история не потраченных впустую денег. Ни копейки зря мы не расходуем. Особенно это очевидно на фоне различных информационных систем, которые создаются за безумные деньги.

— Как лично вы в Лигу попали?

— Мне предложили, я согласился.

— Вы раньше работали в правоохранительных органах?

— Может быть, и работал.

— Все-таки расскажите чуть подробнее собственную историю.

— Константин Малофеев сделал мне предложение. Меня ему порекомендовал Евгений Юрьев, с которым мы долгое время работали над темой создания безопасной информационной среды в общественном совете Центрального федерального округа, где полпредом тогда был Георгий Полтавченко. Когда эта идея выкристаллизовалась, Юрьев пришел к Малофееву и сказал, что, кроме Малофеева, Лигу больше никто не сделает.

— Почему?

— Просто обратите внимание, как увеличилось количество нападок на Малофеева после того, как он сделал Лигу.

— То есть эти нападки — из-за Лиги?

— В том числе. Это же очевидно. Лига многих не устраивает, но у нас есть два главных достижения. Первое — принятие законодательной базы для защиты детей от вредной информации. Второе — создание технического механизма для реализации этих инициатив. Это наша гражданская позиция, это наше видение мира. Развращать наших детей в интернете — это все равно что прийти к нам домой и начать наших детей убивать. Рано или поздно эти процессы заканчиваются смертью. Я хочу, чтобы российские дети росли с осознанием более чем 1000-летней истории нашей страны.

— Так вы вроде бы не популяризацией истории занимаетесь, а закрываете сайты в интернете. Помогите понять, как связаны история страны и педофилия?

— Связаны напрямую, потому что распространение порнографии в сети ведет к появлению ощущения безнаказанности и всеобщего развращения. Мы занимаемся этим конкретным участком, а другими вещами для того, что новое поколение знакомилось с историей, должны заниматься уже другие люди. На определенном этапе знамя очистки сети дали нам, и мы его несем, на мой взгляд, делаем это скорее хорошо. Мы видим результат — принятый закон, посаженных преступников.

— А кто ваши оппоненты?

— В этом вопросе у нас вряд ли есть оппоненты.

— Не в этом вопросе, а в целом — кто противостоит интересам Лиги? Например, министр связи и массовых коммуникаций Николай Никифоров говорил, что от других людей слышал о желании вашей организации стать оператором «черных списков», но сам возражал против привлечения стороннего реестродержателя.

— Если бы он спросил у нас, мы бы ему ответили. А после формулировки «слышал от других людей» министру остается только начать обращать внимание на то, что пишут на заборах. Если бы он читал не только Twitter, а знал, чем страна живет, то, наверное, узнал бы много интересного.

Амбиции Лиги гораздо выше и больше ведения реестра. Ведение реестра — это техническая функция, она многого не требует.

— Так какая ваша амбиция?

— Очищение интернета от запрещенной информации. И мы к этой цели идем. Наш поисковик будет готов через год.

Иван Осипов, Роман Баданин