Рукотворная трагедия
В российских регионах практически не велась профилактика "торфяных пожаров".
Очевидец пожаров в Луховицком районе Подмосковья описывает увиденное: "Сильное задымление. Видимость на дороге до 100 метров. На проезжей части лежат поваленные деревья. Вдоль дороги горят леса, поля, болота. Повсюду открытый огонь. Тлеет домашний скарб, техника, головешки. Обожжены плодовые деревья, обгорели грядки с овощами. Одинокие закоптевшие печные трубы как в старых фильмах про войну. У людей состояние полной отрешенности. Говорят, дайте автоматы и пригласите губернские и местные власти, вкупе с главным МЧС-ником – сомнений не возникнет. Ситуация прогнозировалась еще месяц назад. Пожарной техники много, причем есть и старинного образца. Летают самолеты с водой. Бульдозеры срывают дернину вокруг поселков. Пожарные действительно трудятся. Но контроль утрачен, руководство растеряно. Объективной картины нет. Постоянно образовываются новые очаги".
На сайте поселка Белоомут того же Луховицкого района рисуется критическая ситуация: "В городе горят карьеры, посёлок Белоомут взят практически в кольцо пламени. Подтянуты пожарные расчёты из соседних районов, люди работают круглые сутки, сменяя друг друга. Пожарные обещают, что сделают всё возможное, чтобы не допустить распространения огня на жилые постройки. Однако ситуацию осложняет штормовой ветер, прогнозировать развитие событий в таких условиях просто невозможно".
В это время представитель отдела пропаганды и связи с общественностью Главного управления МЧС России по Московской области сообщает журналистам: "Принятыми мерами все природные пожары были ликвидированы. По состоянию на 08.00 среды, действующих очагов пожаров нет". А на сайте администрации Луховицкого района в разделе новости за тот же критический день 30 июля значится заседание администрации по вопросу предупреждения преступлений против несовершеннолетних и заседание районного Градостроительного совета по вопросам выделения земельных участков под огородничество, реконструкцию и размещение торгового павильона. Видимо, для районных властей есть вещи поважнее стихийного бедствия. И все это уже после того, как премьер Путин на пожарище в Нижегородской области настоятельно посоветовал муниципальным главам погоревших населенных пунктов сложить полномочия.
Необходимо сказать, что сегодняшняя огненная трагедия – явление целиком и полностью рукотворное (речь даже не идет о случаях возникновения пожаров из-за небрежного обращения с огнем), причем творилось оно не один десяток лет. В уже давние советские времена, когда в моде был лозунг: "Не надо ждать милостей от природы, взять их – наша задача", в тех самых районах Европейской части России, где сегодня горят торфяники, а вместе с ними – леса и населенные пункты, проводилось бездумное осушение болот. Разумеется, тогдашние советские деятели науки (именно они, а не ученые) подвели под эту грандиозную операцию глубоко научную теоретическую базу. Смысл же ее на самом деле был прост, как три копейки: облегчить промышленную добычу торфа. Планировали в СССР от достигнутого, поэтому торфа нужно было добывать все больше. О том, что в самом недалеком будущем торф может потерять свое промышленное значение, а брошенным торфяникам необходима в жаркую погоду влага, чтобы они не самовозгорались, думать тогда не хотелось никому.
И вот теперь начальник ГУ МЧС по Московской области Евгений Секирин на пресс-конференции вынужден был честно признать, что торф имеет свойство к самовозгоранию, если его влажность меньше 40 %. Увы, сейчас влажность торфа в связи с установившейся жарой оценивается в 28-30 %.
Конечно, можно было бы напомнить, что впервые лесные пожары, о которых пришлось сообщать на всю страну, вспыхнули летом 1972 года. Тогда столицу впервые накрыла "дымная мгла", как объявляли по радио. Горели леса в нескольких областях, на ликвидацию пожаров были брошены воинские части и даже проходившие лагерные военные сборы студенты. Но то была другая страна, и за то, что не было принято эффективных мер по ликвидации причин бедствия, ответственность российские власти не несут. Однако в 2002-м году все повторилось опять. Сегодня губернатор Московской области Борис Громов объясняет: работы по обводнению торфяников проводились, да кризис помешал. Почему для обводнения не хватило семи лет между пожарами и кризисом, не слишком понятно, но сейчас Владимир Путин поддержал план работ по обводнению и поручил подготовить детальное обоснование денежных вложений в его реализацию. Ориентировочно программа потребует порядка 20-25 миллиардов рублей.
Увы, губернаторы остальных горящих регионов не могут сказать даже этого. Впрочем, некоторые не говорят вообще ничего: губернатор Воронежской области Алексей Гордеев, несмотря на критическое состояние с огнем находится в отпуске.
Надо сказать, что в связи с пожарами встал целый ряд вопросов, на которые уже давно было нужно обратить внимание. Так сейчас вновь поднят вопрос о серьезных недостатках со скрипом принятого в свое время Лесного кодекса. В соответствии с ним, ответственность за противопожарное обустройство лесов и за другие мероприятия по их охране, включая строительство и реконструкцию дорог, оборудование посадочных площадок для вертолетов, профилактические и другие необходимые мероприятия лежит на региональных органах власти. Поэтому уже невозможна оперативная переброска сил и средств через границы регионов.
После реформы местного самоуправления именно его органы получили полномочия по обеспечению первичных мер пожарной безопасности в границах населенных пунктов. Однако эти полномочия не были подкреплены финансами, и из-за нехватки бюджетных денег никакой противопожарной работы не получается. Так еще в июне этого года директор департамента пожарно-спасательных сил МЧС Михаил Верзилин объяснял, что из-за ликвидации ранее существовавших межколхозных пожарных команд часть населенных пунктов и населения остались неприкрытыми. По его сведениям, сейчас в России более 32 тысяч сельских населенных пунктов, до которых пожарные расчеты будут добираться более установленных законом 20 минут, поскольку расположены они далеко. Численность населения этих населенных пунктов составляет 37 миллионов.
Но и это не все. До конца 2004 года леса в России охраняли сотрудники лесхозов – специализированных государственных организаций, отвечавших за лесное хозяйство. С начала 90-х бюджетное финансирование лесной охраны, как и всех остальных госорганов, резко сократилось. Зато лесники получили право зарабатывать себе на жизнь продажей древесины, заготовленной при рубках ухода, и для многих из них эта работа стала главной. Однако с 1 января 2005 года охранные полномочия у лесников отобрали вообще и передали их Росприроднадзору. А эта служба не обладала ни необходимой численностью сотрудников, ни опытными инспекторами. Наконец, 1 января 2007 года государственную лесную охрану упразднили окончательно.
В результате, только по данным государственной статистики, площадь пожаров на покрытых лесом землях со второй половины 90-х до 2009 года выросла более чем в 2 раза. При этом независимые эксперты утверждают: государственная статистика занижает площади, пройденные лесными пожарами в 4-6 раз.
Да и на тушение пожаров государство в последние годы тратит всего около 1 рубля в год в расчете на гектар леса. В США на аналогичные нужды тратится более 4 долларов в год. Разницу каждый может подсчитать сам. Между тем и в Америке лесные пожары бывают не так уж редко.
Сейчас сложно давать оценки происходящему: ситуация меняется буквально с каждым часом. Тем более что, по данным Гидрометцентра, аномальная жара без осадков сохранится в Центральном и Приволжском федеральных округах еще в течение недели. Так что новые пожары могут возникнуть в любой момент. Как в уже пострадавших, так и в новых регионах страны. И пожар из стихийного бедствия может стать общественным. А это – хуже всего.