Красноярская Арктика на экспорт: конфигурация, проблемы
Красноярский край — один из восьми российских регионов, имеющих арктические территории и выход на активно развивающуюся транспортную магистраль, Северный морской путь. По СМП в сторону Азии должны потянуться длинные караваны российских ледовых судов с сырьём на борту. Конечно, не всё гладко.
Арктическая троица
Ключевые игроки красноярской Арктики — «Норникель», «Роснефть» и АЕОН.
Инвестиционный холдинг АЕОН Романа Троценко осваивает Сырадасайское каменноугольное месторождение на Таймыре, в 105 километрах от Диксона. Здесь дочка холдинга, ООО «Северная звезда», планирует построить угольный кластер, который будет включать аэропорт, угольный разрез мощностью 5 миллионов тонн в год, обогатительную фабрику, морской угольный терминал и жилой городок. Продукция будет поставляться на экспорт в страны Юго-Восточной Азии по СМП. Правда, к проекту есть экологические вопросы: Таймырский уголь: химически опасен?
«Роснефть» совместно с младшим сателлитом, «Нефтегазхолдингом» Эдуарда Худайнатова, объединила нефтегазовые участки (всего 13 месторождений) на севере Красноярского края в рамках кластера «Восток Ойл». К 2033 году уровень добычи в рамках проекта планируется на уровне 115 миллионов тонн нефти. Ресурсную базу проекта оценивают в 5 миллиардов тонн нефти. Жемчужиной проекта является Пайяхское месторождение, по которому в 2019 году на госбаланс было поставлено 1,2 миллиарда тонн запасов нефти, что сделало Пайяху одним из самых крупных нефтяных месторождений в истории России. Но критики со скепсисом относятся к заявленным объёмам: Ходорковский: Сечин дурит Путина
«Норникель» — старожил Арктики, компания Владимира Потанина добывает на Таймыре цветные металлы, ресурсную базу оценивают в 2 миллиарда тонн руды, что обеспечивает производство на 70 лет вперёд. Разрабатываемые «Норникелем» Талнахский и Норильский рудные узлы находятся в Норильском промышленном районе. В 2020 году здесь было добыто 18,8 миллиона тонн руды, что составляет около половины добычи всей группы компаний «Норникель». Добычу и переработку руды осуществляют основные производственные активы «Норникеля» — Заполярный филиал и ООО «Медвежий ручей». Заполярный филиал разрабатывает Талнахский рудный узел, который включает Октябрьское и Талнахское медно-никелевые месторождения богатых, медистых и вкрапленных руд. ООО «Медвежий ручей» осваивает Норильский рудный узел.
Последние полтора года «Норникель» сотрясают скандалы из-за низкого уровня промышленной безопасности и варварского отношения к природопользованию: на объектах компании периодически случаются ЧП с летальным исходом для работников, регулярно происходят утечки загрязняющих жидкостей в окружающую среду.
Плановые показатели vs реальность
Согласно майскому указу президента, к 2024 году Северный морской путь должен быть загружен до 80 миллионов тонн в год — за счёт сырья, которое будет добываться на арктических территориях. Цифра произносится как сакральная, достигать показателя планируется за счёт добычных проектов, самый монструозный из которых — «Восток Ойл». В планах на 2030 год ставится ещё более внушительный показатель — 150 миллионов тонн (из которых 110 миллионов – это экспорт товаров добычного сектора, 10 миллионов – каботаж, 30 миллионов – транзит).
Но загрузка Северного морского пути до обозначенных показателей видится утопичной даже государственным структурам. Осенью 2020 года Росатом, который является оператором морской артерии, предложил снизить на 25% прогноз по объёму грузов в Арктике — до 60 миллионов тонн. Причина такого предложения госкорпорации — изменения в трёх крупных проектах, которые должны были обеспечить загрузку Северного морского пути. Это, во-первых, отказ компании «Востокуголь» от планов по добыче к 2024 году по 19 миллионов тонн угля в год. Второй проект, планы по которому срываются, — СПГ-производство «Новатэка». Компания Михельсона и Тимченко уведомила правительство о том, что к 2024 году планирует поставить по СМП лишь 35,5 миллиона тонн сжиженного природного газа с завода «Ямал СПГ» и новых проектов — «Арктик СПГ-2» и «Обский СПГ». Между тем весной 2019 года предполагалось, что «Новатэк» к 2024 году загрузит СМП на 47 миллионов тонн. Третий проект, который подвёл майский указ президента, это «Восток Ойл», по которому в 2024 году отгрузка нефти на СМП составит 9,3 миллиона тонн вместо 25 миллионов.
С другой стороны, стоит проблема несоответствия темпов судоходства и темпов судостроения — первые опережают вторые. Судоверфь «Звезда» не справляется с возросшим потоков заказов судов ледового класса, недропользователь вынуждены обращаться в правительство за разрешением размещать заказы у иностранных производителей. Есть также недостаток навигационного обеспечения: достаточных отечественных средств связи и навигации (в частности, современных цифровых карт) нет. Существует дефицит ледокольных мощностей, что тормозит навигацию по СМП.
Экология хромает
Проблемным аспектом остаётся экология на арктических территориях, недра которых богаты на те самые ресурсы, которые должны поплыть по СМП в сторону азиатских стран. На федеральном уровне работает проект «Чистая Арктика», который предполагает уборку в каждом из арктических регионов России. Добровольцы собирают металлолом и загрязняющий мусор. Но очистка от видимых завалов — лишь верхушка айсберга. Красноярский край как никто знает, что «закавыка» кроется в низком уровне промышленной безопасности на объектах недропользования.
Памятная техногенная авария на объекте «Норникеля» произошла в мае 2020 года и показала, что отрядами добровольцев в рамках декоративных проектов Арктика чиста не будет. Напомним, тогда на норильской ТЭЦ, находящейся под управлением норникелевской дочки, из коррозийного резервуара вылилось более 20 тысяч тонн дизельного топлива. «Норникель» до сих пор разбирается с надзорными ведомствами по поводу штрафов за нанесённый окружающей среде вред, а время полного экологического восстановления может растянуться на десятки лет. Потому параллельно с «большой уборкой» необходимо проводить «большую ревизию» промышленных объектов в Арктике на предмет их безопасности для окружающей среды. Известно, что арктическая экосистема очень хрупкая и уязвимая в отношении техногенного загрязнения или антропогенного влияния, поэтому работа должна вестись на предупреждение и профилактику, а не постфактум, когда уже всё вылилось и разлилось.
