Силовики без Путина: кто будет править Россией?

Авторитарный режим России продолжает трансформацию. И если 2020 год страна закончила в состоянии вполне оформившейся персоналисткой диктатуры, то начавшийся с масштабных протестов год 2021-й предвещает нечто еще более мрачное.

Год назад, в марте 2020 года, Совет Федерации официально изменил Конституцию России, обеспечив «национальному лидеру» пожизненное правление. Дальнейшие события показали, что вносимые в основной закон страны изменения распространяются не только на формальную юридическую пролонгацию полномочий вождя, но и на все прочие элементы государственной конструкции.

Перед этим страна прошла несколько этапов обратного закрепощения: от мягкой и неагрессивной «суверенной демократии» до гибридной диктатуры с опорой на нескольких приближенных «друзей» с одной стороны и всесильную, непомерно разросшуюся бюрократическую машину с другой. На фоне Крыма и Донбасса Кремль даже попытался играть в «скрепы» — впрочем, без особого успеха. Российский режим, при всем его показном ультра-консерватизме и выпячиваемом мракобесии, по большому счету внеидеологичен. Он скорее про деньги, чем про что-либо еще.

Неожиданный и важный элемент описанной эволюции — реальная и метафизическая самоизоляция Путина в бункере. Этот уход случился еще до коронавируса, но эпидемия сделала его явным и очевидным для всех. Путин активно руководит страной по видеосвязи, но это «руководство» больше для телевизора, который сам же Путин и смотрит. «Ручное управление» осталось в прошлом, теперь всем рулит бюрократия — чиновничья, корпоративная и силовая.

Это не фигура речи: по косвенным свидетельствам и нечастым явлениям Владимира Владимировича на публике можно сделать вывод, что президент дурно и неплотно информирован (здесь сразу вспоминаются так любимые им «папочки» от референтов) и не слишком интересуется вопросами экономики и внутренней политики. Он с прежнем увлечением рассказывает про международные проблемы (и пути их решения на свой манер), но когда разговор заходит, собственно, о России, президент или обходится общими словами, или расслабленно улыбается — мол, знаем, проходили.

Оторванность Путина от госсаппарата неожиданна для России, где десятилетиями насаждался культ того самого «ручного управления», однако применительно к диктаторским режимам в целом она типична. Вождь стареет, теряет инстинкты и хватку, а власть сосредотачивается в руках наперсников. Долгое время Путин находился в удобном и выгодном (для себя) статусе единственного арбитра неправовой системы, где все решалось путем устных договоренностей, а степень влиятельности того или иного клана определялась близостью к телу. Однако ситуация развивается в том ключе, что Путин становится заложником окружения в не меньшей степени, чем оно — его заложником.

Январь и февраль 2021 года четко высветили описанную тенденцию. В январе вся госмашина работала в режиме подавления и репрессий: даже Москва — это островок собянинской Европы — была переведена на почти военные рельсы, с оцепленным центром, закрытым метро и легионами росгвардейцев на всех площадях. В феврале, по мере стабилизации политической обстановки, рычаги управления вновь перешли к светской части окружения вождя, и вот уже Собянин публично вставляет силовикам «пистон», отменяя установку памятника Железному Феликсу на Лубянке. Своеобразные качели.

Эта качка может продолжаться еще некоторое время, но вряд ли затянется. На следующем этапе кризиса (в который страна и общество уже вступили) силовики неизбежно получат все рычаги управления страной. Такова логика эволюции режима. И вопрос, на самом деле, только в том, когда эти бравые ребята наконец решат, что отдавать власть гражданским не обязательно и не очень-то хочется. Путин этому вряд ли обрадуется, но Путин в бункере, и разницу между бункером и тюрьмой определяет не хозяин, а тот, в чьих руках ключ от бронированной двери.